Станислав КАЮМОВ "РАЗОБЛАЧЁННАЯ АФРИКА" 2000 г.
(назад, в оглавление)

Как душка Лессепс вошел в историю и с треском из нее вылетел:
Международные банкиры скупили Египет за долги.
Апрель 1876 года.

 Акт первый

              Лессепс сиял. Сбылась мечта его жизни, на которую положено столько лет упорного труда, подкупов, интриг и унижений. Суэцкий канал построен! И лучшее свидетельство признания его заслуг в этом громадном деле – теснящиеся в гавани Порт-Саида десятки и десятки иноземных кораблей. Воистину, сегодняшняя дата, 17 ноября 1869 года, войдет в историю – открывается величайший в мире канал, соединяющий Средиземное и Красное моря.

      Французская императрица и австрийский император, принцы Пруссии и Голландии, несчетные толпы знаменитостей со всех концов света... Коронованным особам нужно было пустить пыль в глаза, и денег на празднества не жалели. Гостей – людей вовсе не бедных – восхищало все: и роскошная яхта “Махруса” египетского хедива[i] Исмаила, и огромный дворец в Исмаилии, построенный специально для сегодняшнего великого события. Изумляла и невиданная щедрость хедива, торжественно объявившего, что всех европейцев, приехавших на церемонию открытия, он берет на полное свое содержание. Им будут оплачены абсолютно все издержки – ну, за единственным исключением: будучи правоверным мусульманином, хедив не одобрял пьянства, и за обедом каждый из гостей сможет выпить бесплатно не более пяти бутылок вина.

        Ну, что эти проклятые коммунисты вечно поливают грязью египетского хедива, говоря о голоде в его стране, о том, что все затраченные деньги Исмаил содрал с нищего египетского народа! Неужели не видно, как хорошо он живет, этот народ, если на один лишь праздник может потратить 80 миллионов франков – несколько годовых бюджетов своего государства!

        Но все же главный здесь, во всей этой безумной роскоши – вовсе не правитель варварского Египта, а он, великий Лессепс. Какой он душка, как грациозно целует ручку императрице Евгении – кстати, своей троюродной сестре! Как легко взлетает по трапу своего корабля, которому предстоит первым пройти по новому каналу!

    И вот – СВЕРШИЛОСЬ !

      Раздался громоподобный артиллерийский салют, от которого во всех окнах вылетели стекла, и процессия судов тронулась с места. Вел караван пароход “Пелузий”, на котором следовала администрация канала. За ним гуськом потянулись корабли почетных гостей – и самой первой, конечно, яхта императрицы Евгении.

      Весь день суда чинно шли по прямому каналу, как по линеечке. В ярко-голубом небе – ни облачка, ни тучки. Веселые гости любовались египетскими пейзажами по обе стороны от фарватера: розовые фламинго на озере справа, песчаные барханы Синайской пустыни – слева... Как красиво, как экзотично – нет, Лессепс все-таки голова!

      Отрезвление наступило внезапно. В 8 вечера корабли рывком остановились, и от резкого толчка гости полетели на палубу. Это сел на мель “флагманский” пароход “Пелузий”, загородив путь остальным судам. И вот тут кое-что стало проясняться...

       Оказалось, что канал, говоря современным языком, “сдан с недоделками”: во многих местах его глубина составляла не 8 метров, как положено по проекту, а чуть ли не вдвое меньше. А деньги на проведение работ были, между прочим, получены сполна. Да не просто сполна: окончательная смета превысила первоначальную почти в три раза! В чем же дело? Куда девались истраченные фунты и франки? Раздраженные гости начали посматривать на Лессепса уже не слишком-то благожелательно и, чтобы скоротать время при вынужденной остановке, стали вспоминать некоторые “детали”, которые до этого предпочитали не замечать.

     Припомнили, например, что два обелиска у входа в гавань Порт-Саида оказались на поверку деревянными и лишь выкрашенными “под гранит”. Злословили о том, что из роскошного дворца в Исмаилии на следующий день после пышного бала куда-то вывезли всю мебель. Особенно возмущались члены Французского института: из-за всеобщего бардака и неразберихи им целую ночь пришлось провести на прибрежном песке, без пищи и крова.

       В общем, что-то не так во всем этом, что-то дурно пахнет... Но щедрые подарки Лессепса и Исмаила приглашенным гостям заставили забыть обо всех “накладках” и продолжать путь. Злополучный “Пелузий” сняли с мели, и процессия кораблей все-таки 20 ноября достигла Красного моря. Как ни крути, а дело сделано: Суэцкий канал, который сокращает путь из Европы в Индийский океан на целый месяц, был открыт для судоходства. Этому каналу, на строительство которого ушло десять долгих лет, предстоит сыграть важнейшую роль в исторических судьбах Египта и всего мира.

       Лессепс мог, наконец, подвести итоги своего многолетнего титанического труда. Сколько всего произошло, сколько было сделано за эти годы!

       Молодой консул французского правительства в Александрии Фердинанд де Лессепс загорелся идеей строительства Суэцкого канала еще в 1834 году, когда в руки его попал проект математика Лепера, входившего в состав экспедиции Бонапарта. Проект был не очень-то проработан и изобиловал массой ошибок – что, впрочем, понятно, если вспомнить, в каких условиях приходилось работать ученому.

       Ну, например, там говорилось, что уровень Красного моря превышает уровень Средиземного аж на 32 метра, а значит – для прохода кораблей потребуются многочисленные шлюзы. А это, в свою очередь, означало, что стоимость канала будет если не запредельной, то уж, во всяком случае, совершенно неподъемной для нищего Египта. Хотя потом эти данные не подтвердились, но все равно было ясно, что деньги потребуются огромные, и собственными силами страна никак не обойдется. Придется пойти на поклон к западным банкам – а чем потом отдавать долги?

      Такие простейшие соображения почему-то не пришли в голову тогдашнему хедиву Саиду-паше. И в 1854 году доверчивый правитель Египта выдал обаятельному дипломату фирман с концессией на 99 лет на строительство канала на Суэцком перешейке. (Злые языки поговаривают, что тут не обошлось без солидного бакшиша египетским чиновникам, деньги на который Лессепс, якобы, заработал в будуарах множества влиятельных французских обольстительниц. Может, и сплетни все это...)

      Да, одному Египту не справиться со строительством канала – но ведь существуют европейские страны, которые к середине столетия стали испытывать серьезные трудности в сбыте товаров и приобретении сырья для своей, как на дрожжах, растущей промышленности. И если заинтересовать их бешеными прибылями от эксплуатации оживленной судоходной артерии, то деньги наверняка удастся найти. Несмотря на то – или именно потому, -- что Лессепс был французом, в первую очередь он обратился отнюдь не к своим прижимистым землякам.

      Знаете ли вы, уважаемый читатель, что, будь наши с вами соотечественники чуть более предприимчивыми, возможно, Суэцкий канал был бы построен на средства России? Ведь еще в 1856 году Лессепс, в поисках “спонсоров” для своего безумного предприятия, приехал к нам в Петербург и пытался заинтересовать русских купцов теми неслыханными барышами, которые получат они от эксплуатации Суэцкого канала. Но, к сожалению – а может быть, и к счастью, -- бородатые Фоки Мокиевичи и Моки Фокиевичи оказались слишком консервативными. Они не верили в то, что вся эта авантюра окончится чем-то путным, и не дали ни копейки.

      В конечном счете деньги все-таки ссудили соотечественники Лессепса – те самые французские буржуа, скупость которых давно уже вошла в поговорку. Дали, нимало не сомневаясь в том, что уж родственник-то императрицы сумеет обеспечить достаточно приятные дивиденды от рискованного проекта. На долю французских банков пришлось 52% акций организованной Лессепсом Всеобщей компании морского Суэцкого канала. Еще 44% энтузиаст уговорил купить хедива Саида, а остальное разошлось по мелочам.

        Можно было начинать работу, и в апреле 1859 гола Лессепс, вместе с членами Совета компании, прибыл на трассу канала, существовавшую пока что лишь на бумаге. “Фердинанд-паша” произнес прочувствованную речь, и каждый из финансовых боссов вырыл по ямке в месте, где должна была пролечь трасса. Если вы, читатель, думаете, что они так дальше и копали все десять лет, то крупно ошибаетесь. Не царское это дело...

      Работали на трассе одновременно от 20 до 40 тысяч египетских рабочих, которых принудительно сгоняли на сооружение канала согласно фирману всемогущего Саида. В этой болотистой местности любая вырытая ямка немедленно заполнялась водой, и работать приходилось примерно так: феллахи становились в цепь поперек русла будущего канала ( в центре вода доходила им до пояса) и, поддев землю лопатой, передавали ее по цепочке. Последний сбрасывал землю в мешок и, по мере его наполнения, карабкался по рыхлому откосу вверх, где ее и вываливал.

     Плата за день такой каторжной работы составляла одну бутылку воды и черствую лепешку. Неудивительно, что, по некоторым подсчетам, на строительстве канала умерло до 120 тысяч египетских рабочих – пожалуй, побольше, чем при сооружении пирамид.[ii]

      А между тем, легкомысленный хедив, уступив красноречивому Лессепсу, взял на себя и 60% всех расходов по строительству Суэцкого канала. Ну, “на себя” – это только так говорится. На самом деле расходы нес, конечно, египетский народ. Резко подскочившие налоги легли невыносимым бременем на плечи и без того нищего, забитого феллаха. Хищные и корыстолюбивые чиновники хедива отбирали у крестьянина последнее – в буквальном смысле слова.

       Русский путешественник А. Краснов, побывавший в Египте в прошлом веке, писал: “Поговорите хоть немного со здешним крестьянином – и вы увидите, что это жертвы тяжелейших налогов, причем тяжесть этих налогов лежит не столько в самой вносимой сумме, сколько в неправильностях их сбора и хищениях, эти сборы сопровождающих. Недаром многие здешние правители любили уподоблять народ сотам, которые чем сильнее жмешь, тем больше из них течет соку. Система выдавливания соков из народа – это система здешнего управления...

       Термин “выбивать подати” вполне приложим к здешней системе... Приезд сборщика есть нашествие врага. Услыхав о его приближении, феллах прячет все, что можно, как можно дальше. Он приготовляется к блокаде, заканчивающейся взломом сундуков с домашним скарбом и истязанием палочными ударами недоимщиков.”[iii]

               Хедива Саида на посту владыки Египта сменил в 1863 году его племянник, 33-летний хедив Исмаил. Ну, этот был отъявленным “молодым реформатором”. Невзирая ни на что, он уверенно вел страну по пути к светлому капиталистическому будущему и “интеграции в мировую экономику”.

        Просвещенный хедив широко открыл двери иностранному капиталу. Все лавки Египта были завалены английскими, французскими и американскими товарами. Не стало больше дефицита, и теперь любой феллах, не прибегая ни к какому блату и бакшишу для знакомого торговца, теоретически мог купить что угодно – хоть красивое импортное зеркальце, хоть разноцветные стеклянные бусы...

        Вот если бы он еще имел на это деньги!

        А с деньгами было туго. Благодаря политике “выжимания сот” египетский народ обнищал донельзя – обнищал настолько, что даже нам, сегодняшним “россиянам”, трудно себе это представить. Чем-то нереальным, картиной из далекого прошлого человечества, кажутся сегодня описания жизни феллахов в прошлом веке, сделанные русским врачом Е. Марковым:

        “Насколько завидны плодородие египетских полей и роскошь египетской растительности, настолько жалки египетские деревушки... С непривычки их принимаешь не за жилище людей, а за норы кротов или бобров, сбитые в одно гнездо на каком-нибудь голом холмике. Бурые землянки, сложенные из земляного кирпича или слепленные прямо из глины, наполовину спрятанные в землю, обваленные таким же бурым навозом, бурьяном, кизяком, без всякого двора и хозяйства... слепые, темные, полные грязи, смотрят безнадежно-уныло среди веселых полей...

         Деревушки злополучных феллахов прилегли так низко к земле, что их видишь только проезжая около. Они словно сами боятся показаться на свет Божий и, как робкие насекомые, стараются прятаться в темных щелях почвы. Логовища зверей, право, немногим уступают в убранстве, да уступают ли еще – этим глиняным шалашам и землянкам.

         А между тем в них живут те неутомимые руки, которые провели все эти бесчисленные каналы, выкопали все эти колодцы, вспахали и засеяли все эти поля; живут оросители и оплодотворители Египта, кормильцы и поильцы всех этих пашей и беков, раззолоченные дворцы которых наполняют Александрию и Каир.

        Везде вообще грустно смотреть на слишком вопиющую разницу в быте богатого и рабочего класса. Но в Египте ее перенести нельзя. Нигде нет такой безумной роскоши, такой бессмысленной праздности, как среди богачей Египта, захвативших в свои руки власть и землю, и нигде нет такого скотского унижения несчастных рабочих, такого полного обращения их в бессловесное вьючное животное. Мраморные дворцы хедива с их зеркальными стенами и мозаичными полами – с одной стороны, и грязная земляная нора феллаха без печей и окон – с другой, -- вот выразительная эмблема общественного благополучия и общественной справедливости в этой горькой стране, издревле ставшей страной “египетской работы”, “египетского плена” и “египетских казней”...

        Оттого, может быть, и внешний вид египтянина сохранил на себе до сих пор, несмотря на миновавшие тысячелетия, заметный отпечаток древнего рабства, наследие тех мрачных времен, когда людей еще запрягали в воловье ярмо и погоняли их, как волов, ременными кнутами. Каждый египтянин своей сутуловатою и вместе гибкою фигурою, своею могучею шеею, своими тощими, но неутомимыми мозолистыми ногами и своим застывшим выражением какой-то озлобленной покорности в умных обиженных глазах невольно напоминает мне верблюда, своего древнего собрата и соработника по мучительной работе”.[iv]

        Из египетского крестьянина выжать больше было нечего. Но добрые иностранцы, желая помочь покладистому Исмаилу, щедро ссужали его фунтами, долларами и франками. Хедив строил роскошные дворцы, безмерно обогащались его министры и даже рядовые чиновники, вплоть до самого завалящего. Все ведь как бы бесплатно, в долг – и отдавать еще неизвестно когда... А то, глядишь, и простят зарубежные кредиторы все долги нищему Египту, войдя в его затруднительное положение.

        Не простили. Теперь, когда прошло уже более века, мы знаем, как ловко и умело международные банкиры – вся эта пресловутая “мировая закулиса” –

затянули патриархальный Египет в свои сети. Вот как это произошло.

       Англия давно уже зарилась на Суэцкий канал, который мог бы дать ей возможность прямого сообщения с Индией и другими колониальными владениями в бассейне Индийского океана. Но при организации Всеобщей компании морского Суэцкого канала британцы поначалу не поверили в реальность всей этой затеи, и теперь им оставалось лишь кусать себе локти. (Весь мир от души посмеялся, узнав, как на церемонии открытия Суэцкого канала фрегат британского посла суетливо лавировал, пытаясь пристроиться в голову процессии судов, сразу за яхтой французской императрицы, и хоть так продемонстрировать свои “права” на канал).

         Положение изменилось в 1874 году, когда премьер-министром Великобритании стал ловкий и беспринципный делец Бенджамин Дизраэли. Сговорившись со своим дальним родственником, банкиром Натаниэлем Ротшильдом, Дизраэли организовал беспрецедентную кампанию давления на Египет. Распускались заведомо ложные слухи о якобы убыточности Суэцкого канала, его бесперспективности и прочем. Цель была одна: подтолкнуть хедива Исмаила к продаже никому не нужных акций канала.

         Под диктатом Великобритании, международные банкиры отказывали Исмаилу в дальнейших кредитах и даже в “реструктуризации”[v] уже взятого, жестко требуя вернуть долги. А денег легкомысленному хедиву взять было негде. И в ноябре 1875 года он уступил Англии оставшуюся у него долю акций за смехотворную цену: меньше 4 миллионов фунтов стерлингов! Этот “мастерский удар” Дизраэли удалось нанести так неожиданно, что даже британский парламент узнал о нем лишь задним числом. Внезапно, единым махом, Британия стала одним из крупнейших совладельцев Суэцкого канала.

      Но этого тогдашнему МВФ было мало. Нажим на хедива продолжался, и в апреле 1876 года ему пришлось заявить об отсрочке платежей по международным обязательствам – то есть, говоря современным языком, о “дефолте” страны. Этого только и ждали хитроумные колонизаторы. Крупнейшие кредиторы Египта – Англия и Франция – заявили о стремлении защитить интересы Египта и образовали так называемую Кассу египетского долга. В правительство страны были введены английский и французский “контролеры” в ранге министров, и теперь хедив не имел права сделать ни одного шага без их одобрения.

         Вот так, без единого выстрела, был куплен Суэцкий канал, а заодно уж – и сам Египет. Страна фактически превратилась в колонию развитых стран. Ни о чем это вам не напоминает, читатель?

     С глубокой печалью писал тогда русский путешественник:

     “...Как строен и красив египетский народ; сколько мужественности и силы в египетских солдатах, неоднократно показывавших, как сильны и стойки они в битве; сколько патриархальной простоты в обращении этих крестьян, возвращающихся с поля, вооруженных еще теми серпами, какими они жали пшеницу своим фараонам, на которых они, несмотря на влияние десятков завоевателей, все еще так похожи и чертами лица, и телосложением. И грустно становится видеть, что нация, давшая так много для человеческой цивилизации, создавшая столько произведений искусства, открывшая столько научных истин, пала так низко, что возрождение ее пока почти безнадежно. Как она строила пирамиды фараонам, мечети и минареты магометанским властителям, так ей предстоит строить машины, работать на фабриках и проливать свою кровь для корыстных задач сынов туманного Альбиона или играть роль нищих перед туристами.”[vi]

         Нельзя сказать, что египтяне не пытались протестовать. В сентябре 1881 произошло вооруженное выступление каирского гарнизона под командованием патриотически настроенного полковника Ораби[vii]. Восставшие взяли за горло нового хедива Тауфика (окончательно проворовавшийся Исмаил был смещен в 1879 году), и тому пришлось сменить правительство “западников”. Ораби стал военным министром и фактически взял власть в свои руки. Из государственных органов один за другим стали пулей вылетать иностранцы, в Египте впервые в истории была введена конституция...

       Конечно, этого не могли потерпеть колонизаторы. К берегам Египта подошли эскадры Англии и Франции и орудийным огнем камня на камня не оставили от прекрасной древней Александрии. После ожесточенных боев войска Ораби потерпели поражение, и англичане, уже без болтовни о демократии и прогрессе, в 1882 году попросту оккупировали Египет.

        Независимость стране была формально предоставлена лишь в 1922 году, но за Суэцкий канал завоеватели цеплялись руками и ногами. Там был оставлен 10-тысячный британский корпус, и на теле Египта кровавой раной вплоть до 50-х годов ХХ века зияла “международная территория” – зона Суэцкого канала. Колонизаторы терпеть не могут отдавать наворованное.

    Акт второй

          В июле 1956 года, в обстановке глубочайшей секретности, президент Египта Гамаль Абдель Насер созвал к себе друзей – членов организации “Свободные офицеры”, во главе которой он за несколько лет до этого сверг прогнивший прозападный режим. Всем руководителям боевых групп, тайно созданных в зоне Суэцкого канала, были розданы запечатанные конверты с приказом вскрыть их по условному сигналу.

         Этим сигналом должно было послужить упоминание в речи Насера имени Фердинанда де Лессепса. Оно не заставило себя долго ждать.

        Вечером 26 июля Насер созвал митинг на огромной площади Тахрир в Александрии. Выйдя на балкон, он выступил перед 250-тысячной толпой с речью. Выступление транслировалось по радио, и в тот самый момент, как президент произнес слово “Лессепс”, боевые группы начали действовать. Египтяне, работавшие в “международной” зоне, мгновенно захватили штаб-квартиру и все конторы Всеобщей компании морского Суэцкого канала.

       Президент выждал еще немного и прочитал декрет о национализации канала. “В этот момент ваши братья, сыновья Египта, берут в свои руки египетскую Компанию Суэцкого канала и начинают руководить ею. Мы приняли это решение для того, чтобы защитить наше национальное достоинство и честь.”[viii]

     И это было действительно так.

        Конечно, потомки Лессепса и Дизраэли смирились с такой “наглостью”[ix] далеко не сразу. В октябре 1956 года на Египет напал Израиль, который тут же поддержали Англия и Франция. Агрессия была совершенно неожиданной (главнокомандующий египетской армией, например, в это время находился с визитом в Сирии, а сам Насер праздновал день рождения одного из своих сыновей), и египетской армии поначалу пришлось туго. Войска трех стран быстро продвигались к Каиру, и дело уже дошло до формирования подпольных партизанских отрядов, которые должны были начать действовать в стране после оккупации – как тогда казалось, неминуемой.

       Но 1956 год – не 1882-й. У Египта теперь были сильные друзья. Как гром с ясного неба, прозвучало 5 ноября Заявление Советского правительства с требованием прекратить агрессию и предупреждением о решимости применить силу для восстановления мира. С Хрущевым, за которым стояла крупнейшая в мире армия, агрессоры связываться не решились. Поразмыслив, они пошли на попятную, и вскоре, с помощью Организации Объединенных Наций, конфликт удалось урегулировать.

      Не люблю я высоких слов, читатель. Слишком часто скрывают они шкурные интересы и подлые замыслы. Но в этом случае не стыжусь их произносить.

      Свершилась историческая справедливость. Потомки тех самых 120 тысяч египетских крестьян, что погибли от голода и непосильного труда на строительстве Суэцкого канала, впервые овладели этим великим морским путем, принадлежащим им по праву. Египет стал по-настоящему независимым.

    Эпилог

     ... Ну, а что же наш главный герой – Фердинанд де Лессепс? Напомню, что мы оставили его в момент триумфа, в день открытия Суэцкого канала. Этот великий пройдоха прожил долгую жизнь. Он стал членом Французской Академии, бесчисленных научных обществ, был награжден множеством орденов...

     Ну, и дожил бы свой век в почете и довольстве – ан нет, черт попутал на старости лет ввязаться в строительство еще одного канала – Панамского. Грандиозная финансовая афера при сооружении этого канала грязной страницей вошла в мировую историю: одно время слово “Панама” даже использовалось во всех европейских языках как синоним беспардонного надувательства. Лессепса и сына его Шарля в 1893 году приговорили к пятилетнему сроку тюремного заключения.

       В тюрьме, правда, 87-летнему “специалисту по каналам” сидеть не пришлось, но репутация его была, увы, весьма и весьма подорвана. Когда старик вскоре после этого умер, в некрологах писали о нем в основном не как о строителе Суэцкого канала, а как о махинаторе со скандальной “Панамой”...

      ... В декабре 1956 года, после вывода из Египта оккупационных войск, египтяне сбросили на дно огромную бронзовую статую Лессепса, стоявшую у входа в Суэцкий канал. Ну, и

                                               БУХ!!!,

                                                           наверное, при этом был!

        Не менее впечатляющий, чем прижизненные аферы вляпавшегося в историю великого интригана и корыстолюбца Фердинанда де Лессепса...

    ЛИТАНИЯ НА ФРАНЦУЗСКИЙ МОТИВ

 От жестоких насилий
               избавь нас, Господь.
От любителей бойни и от нашествий
               избавь нас, Господь.
От секретных агентов
               избавь нас, Господь.
От Европы, о нашей свободе пекущейся,
               избавь нас, Господь.
От ее притязаний
               избавь нас, Господь.
От чиновников ревностных также
               избавь нас, Господь.
От политики колониальной
               и от монополий
               избавь нас, Господь.
От знатоков африканской проблемы
               избавь нас, Господь.
От ханжей-победителей, от лихоимцев
               избавь нас, Господь.
Успокоение дай всем погибшим во имя господ.
Наши песни и наши надежды верни.
Истреби нашу алчность и нашу
               доверчивость – все,
               что к рабству приводит
               народы. Аминь!

Бернар Буа Дадье (Берег Слоновой Кости)[i].