НАМИБИЯ
15
декабря, пятница. Виндхук и выезд из него.
16 декабря, суббота. Зависание
близ г.Хрутфонтейн.
17 декабря, воскресенье.
Хрутфонтейн - Багани.
18 декабря, понедельник. Конвой.
Лодка. Сешеке.
19 декабря, вторник. От Сешеке до
Лусаки.
20-23 декабря. Снова дома!
24 декабря, воскресенье.
25 декабря, понедельник. Рождество
И.Христа и В.Шарлаева.
26 декабря, вторник. Пять месяцев
пути! Покидаем Лусаку.
27 декабря, среда.
Водители-деньгопросы. Бесплатная гостиница в
Ливингстоне
28 декабря, четверг. Прощай, Замбия!
29 декабря, пятница. Ботсваним
помаленьку.
30 декабря, суббота. Бесплодное
ожидание и наконец успех автостопа.
31 декабря, воскресенье. Встреча в
Свакопмунде и новогодние покупки.
Намибия, ещё одна малонаселённая
страна мира, получила независимость
совсем недавно, в 1990 году. Сто лет назад эта
территория, названная тогда
"Юго-Западная Африка", попала в руки немцев,
которые и построили первые
намибийские города в европейском стиле, провели
железные дороги и нашли
месторождения алмазов. После Первой мировой
войны колонию сию отобрали у
немцев англичане; затем, после Второй Мировой,
управление Намибией перешло
к ЮАР по мандату ООН. Хотя в 1966 году ООН приняла
решение отобрать у ЮАР
мандат на управление Намибией, - ЮАРцы не
отпустили свою колонию на
свободу и продолжали управлять ею. Здесь
действовали законы апартеида,
заключающиеся в разделении белого и чёрного
населения, а братские державы
Ангола, Куба и СССР как могли, помогали
намибийцам в их освободительной
борьбе. В 1990 году, наконец, Намибия получила
независимость, а граждане
дружественных стран Анголы, Кубы и СССР получили
право на безвизовый въезд
на любой срок до 90 дней.
Белые люди, правившие страной до 1990 г.,
отстроили все основные дороги и
несколько городов страны по европейскому
образцу - столицу Виндхук,
города на побережье Свакопмунд, Людериц,
Уолфиш-Бей и др.. Намибия и
поныне привлекает многих буржуазных туристов,
приезжающих сюда как на свою
вторую родину: чем вам не Европа? когда в Европе
зима, тут лето; продукты
дешевле круглый год; а помимо городов, есть
большие песчаные дюны, океан,
а в национальном парке Этоша - звери всякие и
слоны.
Нас высадили вчера поздно вечером в
самом центре сияющего
предрождественской иллюминацией Виндхука. Все
магазины были уже закрыты.
Мы обратились к полицейским, не знают ли они
какой-нибудь супермаркет,
работающий допоздна, чтобы там принимались
кредитные карточки. Двое
блюстителей порядка, бросив свой пост, минут
тридцать шлялись с нами по
городу, ища нам вечерний магазин, и в конце концов
нашли его. Мы
затарились продуктами и сели ужинать на свои
рюкзаки - прямо у входа. К
нам подошли белые люди, мужчина и женщина, и
спросили, что мы тут делаем.
"Едим", - отвечали мы, питаясь, и объяснили
свою сущность. "А где будете
спать?" - спросили белые люди. "Пока не знаем,
- отвечали мы, - будем
решать свои проблемы по очереди! Захотелось
поесть - поели, захочется
спать - поищем и место для сна". - "Поехали
ночевать к нам!" -
предложили они. Мы не заставили себя долго
упрашивать, погрузились в их
машину и отправились на вписку, весьма довольные
таким развитием событий.
15 декабря, пятница.
Виндхук и выезд из него
Так мы побывали в одном из частных
виндхукских домов; в таких домах здесь
живёт всё белое население города. Многоэтажных
частных зданий нет, только
несколько центральных гостиниц, банковские и
офисные здания на главной
улице многоэтажны. А здесь - огорожено забором с
колючей проволокой, сад,
бассейн, пальмы с искусственным поливом, в доме
много комнат, очень
просторно, есть горячая вода (прямо кипяток) и все
блага цивилизации.
Зарплата хозяина была по местным меркам средней -
$1000 в месяц.
Утром нас накормили; хозяин вписки
довёз нас на своей машине до ворот
российского посольства. Консул РФ в Виндхуке был
уже осведомлён о нашем
существовании: ему уже сообщили сие наши другие
консула, из Эфиопии, Замбии и
Ботсваны. К счастью, никаких вредных свойств мы в
посольстве не проявили,
на вписку не просились и малярией не болели, хотя
О.Костенко и восхотел
увидать врача, так как по неизвестной причине у
него болело ухо. Возможно,
на высоте его роста (196 см) дули сильные высотные
ветра, и в ухо надуло
что-нибудь, но мы опасались, что это малярия, так
как любая болезнь теперь
напоминала нам малярию.
Мы посетили посольство Анголы - узнать
о получении визы там на случай
возвращения домой. Ангольцы находились в
специальном Ангола Хаусе в центре
города. Хотя они и могли выдать нам, по идее, визу,
но не хотели даже
разговаривать с нами без рекомендательного
письма из посольства РФ, и мы
покинули Ангола Хаус, несолоно хлебавши. Кстати,
вчерашний водитель,
довёзший нас до Виндхука, был в Анголе
неоднократно. Говорит -
нормальная страна, только дороги плохие и не во
все места можно ездить,
потому что воюют кое-где.
Также мы навестили главпочтамт,
Интернет-кафе и супермаркет "Shoprite".
Все эти заведения находились на одной главной
улице - ул.Независимости
(Independence Avenue). Эта Avenue и вела на север, на выезд из
солнечного
Виндхука. Мы решили не задерживаться в городе по
двум причинам. Во-первых,
нам надо было поскорее вернуться в Замбию, ибо
если бы мы загуляли
здесь надолго, то нам пришлось бы на границе
покупать новую замбийскую
визу. Во-вторых, мы знали, что ещё успеем
насладиться Намибией и
Виндхуком в частности.
* * *
Independence Avenue, ведущая на север, через
некоторое время превратилась
в настоящий автобан, а потом обратно сузилась до
обыкновенной, но хорошей
дороги. Сперва мы добрались до соседнего города
Отжиранга, а там, уже
вечером, застопили иную машину, которой
привелось вскоре попасть в аварию.
Был уже вечер. Дороги здесь повсюду
огорожены, чтобы на трассу не вылезали
всякие ослы, слоны, кабаны и иная живность. Но,
конечно, в этих заборах
бывают дырки, и вот машинка, в кузове которой мы
ехали, врезалась в стадо
из нескольких ослов. Были сумерки, и водитель не
увидел вовремя, потом
резко начал тормозить, но было поздно. Я
зажмурился. Нас, едущих в
кузове, обрызгало какими-то каплями, я думал, что
это всё, что осталось от
осла. Но оказалось иное - осёл разбил весь передок
машины, пробил радиатор
(вода, покрывшая меня, была из радиатора), отломал
капот, подлетел ввысь,
упал на крышу встречной машины и повредил её
тоже. Совершив все эти
диверсии, осёл-камикадзе улетел в кювет, где
конвульсивно дёргался в тот
момент, когда все участники ДТП достигли его.
Водитель встречной машины,
одолжив у Шарлаева складной ножик, спустился в
кювет и отрезал ногу
осла-диверсанта и, погрузив её в свою машину,
скрылся. Сфотографироваться
с ногой он не пожелал. А наша машина уже не была
способна двигаться.
Водитель вызвал подмогу при помощи сотового
телефона (они здесь, как и в
Ботсване, повсюду работают), а нам пришлось
ожидать другую машину в
вечернем мраке.
16 декабря, суббота.
Зависание близ г.Хрутфонтейн
Мы ночевали в палатке на выезде из
городка Отживаронго. Утром нам удалось
уехать в следующий город, Хрутфонтейн, а после
этого мы застряли. Целые
сутки - всю оставшуюся часть 16-го декабря, а также
утро 17-го мы
проторчали на трассе. Машин было много, но
останавливались одни
деньгопросы, и мы никак не могли уехать
по-научному.
Нигде, даже в самых бедных странах,
такого не наблюдалось! Ездили и в
Судане, и в Эфиопии, и по многим странам Азии и
Африки нераздельной
тройкой, пятёркой, шестёркой, и если не первая, то
вторая или третья
машина увозила нас. Здесь же, в одной из
процветающих стран, проезжают с
безразличным лицом сотни водителей, и лишь
некоторые из них, обуреваемые
жаждой наживы, останавливаются. И это потрясает!
Никто из нас - ни я, ни
Шарлаев, ни Костенко - пока не встречали такого
явления в своей практике.
Конечно, есть деньгопросы и в Иране, и в Судане, и
в Эфиопии, но если
правильно объяснить сущность - всё будет ОК.
Сегодня мы вновь стали свидетелями
аварии. Едет белый мистер на
легковушке с большим прицепом. Мы голосуем:
"Эй, подвези!" - "Не могу,
поворачиваю," - показывает жестом он. "Куда,
интересно, он поворачивает?
- думаем мы, - Дорога прямая до горизонта!"
Оборачиваясь, провожаем
"поворачивающую" машину взглядом. Тут он и
впрямь начинает поворачивать:
тяжёлый прицеп занесло, машина ушла в кювет и с
грохотом перевернулась на
бок, подняв тучу пыли, метрах в ста позади нас.
Мужик не пострадал и тут
же вызвал себе подмогу, другую машину, которая
приехала вскоре и
вытянула обратно на трассу сперва прицеп, а потом
всё остальное.
Сделав перерыв в ожидании машин, мы
сходили в город (супермаркет и еда -
это вкусно, как всегда), вечером жгли костёр из
колючек, кипятили чай и
ели очень большой хлеб, в общем, радовались как
могли и качались, как на
качелях, в пустой бочке для мусора - тут, как и в
Ботсване, они стоят
повсюду.
Зависание на трассе было для нас дивно.
Или здесь не принято ездить в
тройках? Или мы совсем расслабились в Судане, в
Кении, в Танзании,
привыкнув, что если не первая, то вторая машина
останавливается и везёт?
Как тогда будем ездить в России?
17 декабря,
воскресенье. Хрутфонтейн - Багани
Наше сидение под Хрутфонтейном
позорно затянулось. Но наконец нам повезло
- удалось отправить Олега Костенко на
переполненной машине с гражданами
ЮАР. Машина шла быстро, и у Олега были все шансы
попасть на сегодняшний
конвой в 15.00 из Багани, ну а мы приехали в Багани
немного позже, в
большом пустом кузове быстрого грузовика, и были
вынуждены ночевать здесь
в ожидании утреннего конвоя.
* * *
Багани - маленькая деревушка, на самом
севере страны. Мы с Вовкой
прячемся от дождя под козырьком местного
"ресторана". Здесь большая часть
жилищ уже не в таком европейском стиле, как в
центре страны, - а обычные
африканские хижины. В обилии, однако, бары, люди
пьют и танцуют под
музыку. Еда здесь дорога - один хлеб весом полкило
стоит $0.6, и всё
остальное на том же уровне. Интересно, что
некоторые африканские столицы,
вроде Лусаки, Габороне и Виндхука, дешевле в
плане еды, чем окрестные
поселения; а вот Москва и Дар-эс-Салам, к примеру, -
дороже.
Льёт дождь, сыро и прохладно. Машин
сегодня не будет, пойдут все
организованно в 9.00 утра с конвоем. Здесь
200-километровый участок
дороги, идущий вдоль ангольской границы,
проезжается только под
вооружённым конвоем, который отправляется
дважды в сутки - в 9 и 15
часов. Конвой ввели здесь недавно, примерно
полгода назад, после того как
ангольские повстанцы расстреляли проезжавшего
здесь на машине француза с
семьёй. Поэтому мы ночуем здесь, в Багани, а
завтра впишемся в конвойную
колонну и поедем с нею. Военные сопровождают
машины до посёлка Конгола, а
дальше ещё 100 км считается безопасным участком,
до города Катима-Мулио.
Тот город является пограничным, и в нескольких
километрах за ним
начинается уже Замбия.
Странно вообразить, что где-то в Москве
снег, и, может быть, даже мороз. А
мы так привыкли к Африке! Тут каждая страна со
своим свойством и со своим
лицом. И, в общем, автостопный рай. Даже в Намибии -
столько времени
провисели, а потом 500 км пролетели с ветерком! И
так иногда подумаешь:
а где она - Россия? Это Африка или Европа? Того и
гляди, подобно местным
жителям, скоро путать начнём.
Мы поставили палатку прямо под
козырьком ресторана. В сумерках к нам
наведался какой-то дядька, назвавшийся
"секьюрити". Мы ему объяснили, что
переночуем здесь, а завтра уедем.
"Секьюрити" удовлетворился и ушёл. И это
в пяти километрах от Ангольской границы!
Поразительно спокойная страна!
18 декабря,
понедельник. Конвой. Лодка. Сешеке
Утренний конвой стартовал ровно в
девять утра. В составе конвоя было около
двадцати машин - в большинстве своём это были
леговушки, грузовиков только
несколько. Наш вчерашний водитель грузовика,
ночевавшего здесь
же, на этот раз нам отказал - вчера пустой его
кузов теперь уже был чем-то
забит. Мы пришли поздно, конвой вот-вот
отправлялся, и мы едва успели
пристроиться в кузов легковушки до Конголы.
Трасса сия, покрытая отличным
асфальтом,
проходит здесь в нескольких километрах от
ангольской границы. Там, в
ангольских влажных лесах, засели повстанцы
Унита, ведущие вот уже 25 лет
войну с правительством Анголы, а с недавних пор -
и с правительством
Намибии. Вражеские действия унитовцев на
территории Намибии заключаются в
угоне скота, расстановке мин и в периодическом
нападении на транзитный
транспорт с целью его ограбления. Поэтому, (чтобы
грабить было удобнее
всех сразу?) машины здесь ехали пачкой, под
охраной двух джипов, в которых
сидели строгие намибийские солдаты и целились из
пушек в ангольскую
сторону.
Конвой ехал очень быстро, 200 километров
за два с небольшим часа, и никто
с ангольской стороны на нас напасть не успел. В
середине пути нам
встретилась такая же колонна, едущая в
противоположную сторону. Там, где
конвой завершал свой путь, мы застопили ещё одну
машину - до самого
последнего ангольского города Катимы-Мулио;
получается, что от столицы до
северо-восточной границы расстояние 1150 км, это
немало. Как написано в
намибийском учебнике географии для школьников,
"Намибия - очень большая страна. Вам
потребуется целый день и целая
ночь, чтобы пересечь её на машине с севера на
юг".
Пограничный пост находился в пяти
километрах от Катимы. Намибийцы
выпустили нас легко, а замбийцы, увидев Re-entry визу,
долго просили
показать квитанцию об оплате, которую мы успели
потерять. Впрочем, пустили
нас в Замбию и без квитанции, опять разрешив нам
там находиться месяц.
Надеемся, это нам не понадобится и мы уедем
быстрее.
На реке Замбези большой паром не
работал, и переправу
людей осуществляли деревянные лодки-долблёнки.
Как только мы подошли к
берегу, лодочники обступили нас, желая перевезти
на тот берег за
умеренную плату. Мы же предлагали им
взаимовыгодную услугу,
мол, денег не заплатим, но грести будем сами. Один
лодочник согласился. Мы
очень долго махали веслом и потратили добрых
пятнадцать минут на то, чтобы
разобраться с управлением лодки и перебраться на
другой берег; лодочник
стоял в лодке сзади и боролся с нахлынувшими на
него чувствами (он,
наверное, опасался, что белые мистеры утопят и
его, и себя). Когда же мы
переправились-таки и вышли на берег, лодочник,
хотя и был заранее
предупреждённый, потребовал плату за пережитый
страх. Мы же тоже (в шутку)
попросили с него плату за перевоз и в результате
оставили друг друга ни с
чем.
В нескольких километрах от перевоза
находилась старинная замбийская
деревня Сешеке. В сей момент - было около шести
вечера - машин она уже не
порождала. Дорога была удивительно плоха и
раздолбана. Немного
подождав так и не появившихся машин, мы поставили
палатку и перешли в мир
сна.
19 декабря, вторник.
От Сешеке до Лусаки
Посёлок Сешеке на реке Замбези был
известен ещё Д.Ливингстону, первому
европейцу, попавшему сюда 150 лет назад. Сейчас нам
показалось, что трасса
из Сешеке до Казунгулы не ремонтировалась со
времён Ливингстона, а то и с
более ранней эпохи. На сильно утрамбованном
песчаном коричневом основании
дороги росли там и сям разнокалиберные серые
"грибы" - остатки
асфальтового покрытия, уложенного здесь в
доисторические времена. Я
впервые в жизни видел такую дорогу, где общая
площадь выбоин составляла
более 95%, а асфальт сохранился только на 5%
поверхности.
Машин было мало, и их водители страдали
жаждой наживы.
Ездили по такой дороге они медленно и плохо,
объезжая асфальтовые
наросты. С трудом уговорили одного проезжающего
водителя, но он привёз
нас в некую деревню в стороне от трассы и высадил
там. Мы наконец
осознали, почему большинство людей ездят из
Катимы в Ливингстон не через
Сешеке, а через Ботствану. Когда же мы наконец
достигли города Ливингстон, нас
одолел сильный голод, и мы пошли в супермаркет
"Shoprite", на полу
которого мы подобрали 10000 квача и таким образом
пообедали беззатратно.
В Ливингстоне нас подобрал грузовик с
кузовом, полным всяких разносортных
вещей: ящики, кресла и мебель ехали в кузове у
него. Мы сели на эти
вещи и, заливаемые дождями, охлаждаемые ветрами,
ехали до самой полуночи,
так что я почти уже успел сгнить. В первом часу
ночи грузовик с вещами
углубился в кварталы города Кабве, километров
шестьдесят не доезжая
Лусаки. Мы покинули его и поставили палатку на
газоне около очередной
Новой Апостольской Церкви, - а наутро продолжили
путь.
20-23 декабря. Снова
дома!
Сегодня утром мы опять встретились в
такой знакомой уже Лусаке, и в восемь
утра уже стояли на службе в нашей любимой
Коптской православной церкви.
Итак, нас опять шестеро: Костенко, Шарлаев,
Мамонов, Степанов, я и Грил.
Житие остальных было таково.
Специалист по здравоохранению Грил,
излечившись от малярии при помощи доктора
Никишаева, отправился в один из
национальных парков, где ему, как единственному в
мире человеку,
достигшему этого парка автостопом, устроили
двухдневное бесплатное сафари
на специальном джипе. Грил насмотрелся и
нафотографировался по самое не
хочу, вернулся в Лусаку, а сегодня, встретив нас с
Шарлаевым, потащил всех
вместе к доктору Никишаеву - опять делать анализы
на малярию. По счастью,
на этот раз ни у кого малярию не обнаружили.
Андрей и Кирилл съездили на озеро
Танганьика, затрагивающее
северо-западный уголок Замбии, и тоже были
преисполнены интересных
рассказов, а мы были рады, что наши друзья
пополняют сокровищницу знаний
мировой автостопной науки.
Нам уже было неудобно пользоваться
гостеприимством и объедать доброго отца
Джона, но тот придумал правильный выход из
положения: поручил нам
покрасить большую церковь изнутри. В покраске
принимали участие все ученики
его семинарии, но нам поручили самую
ответственную часть - алтарь, так
как купол был именно над алтарём, и именно там
ожидались самые высотные
работы, которые вряд ли бы выполнили местные
жителм. Последующие четыре
дня мы посвятили ударной покраске церкви и
красили её до самого вечера
23-го декабря (24-го должно было состояться
очередное воскресное
богослужение, и к этому моменту всё должно было
быть готово).
Величайший героизм проявил любитель
высотных работ В.Шарлаев. Он, при
помощи А.Мамонова, затащил лестницу на самую
крышу, выставил два
противоположных окна в куполе храма и протянул
лестницу через эти окна,
образовав мост под самым куполом. Стоя на этом
мосту, длинною кистью
Владимир за два дня покрасил всю внутреннюю
поверхность купола, после чего
лестница была извлечена и выставленные окна
возвращены в прежнее
положение.
На куполе храма находился приклееный
туда Христос. Обводить его кисточкой
было неудобно, и о.Джон проявил антидогматизм, он
сказал: "Если можете его
обкрасить вокруг, это прекрасно, но если придётся
красить поверх - нет
проблем!" В.Шарлаев всё же не стал закрашивать
Христа и аккуратно соскрёб
эту наклейку, и она спланировала вниз, что
выглядело, конечно,
кощунственно, но очень смешно.
Вообще пустить автостопщиков в алтарь
мог только такой прогрессивный
батюшка, как о.Джон. Мы создали там настоящую
Вавилонскую башню из
скамеек, залили краской все полы, истоптали
святые престолы и всё прочее,
но священник ждал от нас быстрой и качественной
покраски (надо было успеть
к воскресенью) и поэтому отпустил нам все грехи,
связанные с попиранием
алтаря.
В один из дней к о.Джону приехал его
друг из Конго-Заира, тоже коптский
священник отец Теофилос. Он рассказал, что в его
городе Лубумбаши имеется
целых три коптских церкви, и ещё восемь строятся.
Мы очень удивились.
Чёрный о.Теофилос собирался прожить здесь, у
о.Джона, несколько дней,
поскольку на следующей неделе сюда собирался
нанести визит коптский
ЮАРский епископ.
Что касается ситуации в Заире,
о.Теофилос был оптимистом. Он сообщил, что
и Лубумбаши, и Киншаса находятся под контролем
правительственных войск, и
всего за неделю можно проехать на машине из
одного города в другой. Всё
нормально, но по дороге в каждом населённом
пункте часть людей являются
сторонникам правительства, а часть - повстанцы,
поэтому чёткой "линии
фронта" тут не имеется. А вот в Кисангани из
Киншасы проехать не просто, и
речные суда теперь туда не плавают, так как в
Кисангани все повстанцы, и
ехать туда надо окольными путями, через
Конго-Браззавиль и
Центрально-Африканскую республику. Повстанцы же
воюют не сами от себя: их
поддерживают Руанда, Уганда и Америка, а порознь
им бы никак невозможно было
бы вести войну с таким здоровенным
Конго-Заиром.
21-го декабря, вечером, нам в церковь
звонили наши родители и все желающие
из России и мы довольно долго общались с ними.
Спасибо всем, кто нам
звонил, это бывает так чудесно - поговорить по
телефону на русском языке!
22-го декабря Грил покинул нас и
направился вперёд нас в Намибию, чтобы
там, как всегда, оказаться первым и разведать,
какие там, в Намибии, есть
русские люди, фирмы, посольства, пароходы и
самолёты. Мы намеревались
собраться все вместе 31-го декабря на
главпочтамте города Свакомпунда
(Намибия) и все вместе встретить на берегу
Атлантики наступающий Новый
год.
24 декабря,
воскресенье
Утром торжественная воскресная служба
прошла в свежепокрашенном, при нашем
участии, храме.
Завтра всё автостопное человечество
собиралось отмечать день рождения
Вовки Шарлаева. По этому поводу мы заранее
заправились большим количеством
еды в супермаркете "Shoprite" - завтра это
сделать невозможно по
причине Рождества. При входе в магазин негр в
костюме Деда Мороза с
приставной белой бородой раздавал конфеты всем
желающим - детям и русским
автостопщикам.
Не успел день рождения В.Шарлаева
начаться, как мы стали бросать кривые
взгляды на колбасу и иные вкусности. Еле-еле
дождались полуночи и начали
поедание. Некоторые занялись также и выпиванием,
благо все благочестивые
дьяконы и сам отец Джон в сей полуночный час
давно уже спали.
Ровно четыре месяца назад я въехал в
Каир, тогда - в паре с Пашей
Марутенковым (впоследствии улетевшим домой).
Прошло четыре месяца, а
Африка всё так же огромна, и мы так и не добрались
до противоположного
конца её! Стоит нам только найти хорошую вписку,
типа Коптской церкви или
Дар-эс-Саламского РКЦ, как мы застряём там на всё
увеличивающееся время.
Возможно, это свойство всех больших путешествий:
наши кришнаиты Фатеевы
уже немалое время тусуются в Мавритании, а Шанин -
в Австралии. Наверное,
в любой дальней дороге человеку подсознательно
хочется обжиться на новом
месте и создать себе локальный, временный, но
столь родной и привычный
дом!
25 декабря,
понедельник. Рождество И.Христа и В.Шарлаева
Сегодня католическое Рождество, а
также рождество В.Шарлаева, которому в
сей день исполнился 21 год. По случаю этих
праздников в Лусаке был
всеобщий выходной, и отец Джон отговорил нас от
идеи уезжать сегодня -
машин, мол, на трассах сейчас нет по причине
Рождества. Сам о.Джон сейчас
не праздновал Рождество - копты, как и русские,
отмечают его седьмого
января.
Пользуясь нашим неуездом, отец Джон
затеял переделку ламп во кресте на
куполе церкви и повеску большой (и неполезной,
хотя красивой) люстры в
самом центре храма. Периодически шёл дождь.
Главный верхолаз В.Шарлаев и
главный электрик О.Костенко, воздвигнувшись на
большую высоту,
с энтузиазмом производили святоэлектрические
работы.
- Хорошо, великолепно! - непрерывно
радовался о.Джон. - Приезжайте ещё!
Каждый год мы будем открывать новые церкви.
Вернее, каждые два года.
Сперва надо открыть ещё несколько церквей в
разных районах Лусаки. Ведь
люди, живущие на окраине, не могут ходить в
церковь, так идти пешком
трудно, а городской транспорт очень дорогой,
беднякам не по карману. И
поэтому надо открывать новые церкви, приезжайте
через два года, будете и
дальше помогать мне!
Днём жена о.Джона испекла по причине
дня рождения Шарлаева торт, и на
праздничный ужин собрались не только мы, но и
святые отцы (о.Джон и
о.Теофилос), а также жена о.Джона. Шарлаеву
удалось угостить вином даже
святых отцов, хотя выпили они совсем по чуть-чуть.
В поздний вечерний час мы отправились
искать Уральскую золото-алмазную
компанию, чтобы передать в Москву фотоплёнки с
оказией. Владимир
Сапожников, с которым мы познакомились в прошлый
приезд в Лусаку, завтра
летел в свой родной Екатеринбург с тремя
пересадками (в Найроби,
Амстердаме и Москве) и, пролетая мимо российской
столицы, мог передать наш
пакет. Пакет оказался весьма объёмистым - в нём
было целых 39 фотоплёнок
- всё это накопилось примерно за месяц с момента
предыдущей оказии. Здесь
надо не упустить момент поблагодарить сего
В.Сапожникова: весь объёмистный
пакет с фотоплёнками прибыл в Москву в целости и
сохранности.
Пока шли к этому В.Сапожникову и
обратно, подивились темноте замбийской
столицы. Гораздо меньший по размерам Виндхук
ночью прекрасно освещён, тем
более - Рождество, иллюминация, лампочки всякие и
гирлянды в любом
намибийском городке. Здесь же - огромный
мегаполис, а главные улицы
освещены лишь светом фар проезжающих машин, и
тротуаров не предусмотрено,
того и гляди, свалишься в какую-нибудь яму.
Ночью, вернувшись в церковь, пели песни
под гитару, мучали церковный
Интернет и смеялись над тем, как надолго залипли
в церкви!
26 декабря, вторник.
Пять месяцев пути! Покидаем Лусаку
Мы встали в 8.20, но отец Джон опять не
хотел нас отпускать так скоро:
поутру он успел купить в магазине ещё одну цепь и
хотел, чтобы мы повесили
последнюю люстру. Олегу пришла в голову мысль
соединить обе люстры наверху
одним шнуром, чтобы они выключались одним
выключателем. Вовка Шарлаев
проявил чудеса верхолазства, бегал по потолку
церкви, как паук, и всё
наладил, в то время как я, непривычный к высотным
работам, страховал его
снизу. Страховка была скорее самоуспокоительной,
чем действенной, но к
счастью, проверять её нам не пришлось.
Сделав сию последнюю работу, мы доели
на кухне последние угощения отца
Джона и долго, утомительно собирались (так успели
обжиться!) Попрощались
со Стивом, Денисом и другими дьяконами, с самим
отцом Джоном и с
его супругой, и, наконец, ушли.
- God bless you! God bless you! God bless you all! - маленький
отец Джон
долго стоял в воротах церкви, прощался с нами и
благословлял нас. По причине
расставания хотелось плакать, хотя и не
следовало это делать: ведь нельзя
же оставаться в Лусаке на всю жизнь!
На пути к перекрёстку Манда-Хилл на
разбитой дороге возникла большая лужа,
и дети босиком ходили по ней, утопая по колено
(машины - по бампер).
Самые ленивые из нас даже застопили машину через
лужу, а я обошёл её.
На столь часто посещаемом нами
лусакском главпочтамте Олег Костенко
получил письмо из Америки, в котором лежали чеки
на его имя на сто
американских долларов. Ему прислал сие его отец,
проживающий в США.
Теперь Костенко был богат, и мы в честь этого, по
традиции, завернули в
супермаркет "Shoprite".
Итак, когда мы наконец окончательно
покинули Лусаку, был уже вечер. Как и
в прошлый малярийный наш уезд, - нас подобрал
большой кузов, в котором мы
разложились спать. Пока кузов стоял, ночуя, в
Кафуе, хозяин грузовика
долго пытался нас разбудить, уверяя, что рядом
стоит прямой грузовик на
Ливингстон, - но мы не вняли ему во сне.
27 декабря, среда.
Водители-деньгопросы. Бесплатная гостиница в
Ливингстоне
В 6.13 кузов с дремлющими нами тронулся и
медленно полз ещё часа три.
Водитель под конец спросил о деньгах, но, не
получив их, не расстроился,
занялся своими делами.
Мы впятером вылезли на дорогу - сидя на
рюкзаках, обсуждать проблемы и
перспективы мирового автостопа.
- Это всё неправильно! - лениво
возмутился В.Шарлаев. - У нас в ПЛАС
даже рюкзак нельзя снимать, ведь это расслабляет!
Только через полтора
часа ожидания на позиции можно снять рюкзак!
ПЛАС (Петербургская Лига Автостопа),
основанная ещё в 1978 году, является
образцом строгих спортивных автостопных
традиций. Шарлаев, с недавних пор
не только член, но и Президент ПЛАС, видел в нашей
нераздельной
ленивой "пятёрочной" езде греховное
отступление от многолетних ПЛАСовских
канонов.
При этом сам В.Шарлаев не являлся
примером строгого нерасслабленного
автостопа, так как не только снял с плеч свой
рюкзак, но и сидел на нём
(подобно нам прочим, неспортивным автостопщикам).
Тут послышался шум
машины, и, продолжая лениво спорить сидя, Кирилл
вытянул поперёк дороги
ленивую руку с оттопыренным большим пальцем. На
удивление всех, машина
застопилась; это был джип. Нас пятерых взял до
следующего города некий
библейский работник, американец. Мы повеселились
по поводу строгих
спортивных теорий и полезли в машину.
Олег Костенко заметил, что среди лиц,
подвозящих нас на трассе,
значительный процент составляют библейские
работники. Однако мы не могли
узнать процент таких работников среди тех, кто,
не подвозя нас, проезжает
мимо.
Проехав километров сорок с
миссионером, мы расстались с ним и застопили
иную машину, пикап.
- But we cannot pay money for lift (но мы не можем
заплатить деньги за
подвоз), - предупредили мы его.
- OK, let's go (всё в порядке, поехали), - и мы
забрались в его кузов
и поехали в город Ливингстон.
Водитель оказался странен, он заезжал
в разные деревни и подбирал там и
высаживал разных прочих пассажиров, а под конец
прибыл в Ливингстон не по
основной дороге, а по какой-то окольной. Привёз он
нас на автостанцию, где
сидел большой толстый негр с большой толстой
пачкой денег в руках.
- А вот и главный билетёр, - пошутил
Кирилл.
Но всё оказалось не так смешно.
Водитель, получив деньги с прочих
пассажиров, стал требовать денег и с нас (хотя до
этого, как я писал выше,
он согласился на бесплатную перевозку). Когда же
мы покинули странного
водителя, оставив его ни с чем, - он пожаловался
ментам, которые вскоре и
встретили нас в городе (Ливингстон - городок
небольшой, и люди с рюкзаками
там были на виду). Полицейские долго объясняли
нам правила проезда в
машинах на территории Замбии, но трое самых
активных "поборников
справедливости" - Шарлаев, Костенко и Степанов
- произвели такой
скандал, что полицейские, поняв, что с нами так
просто не сладишь,
выпроводили нас вон, завещав впредь не
уклоняться от оплаты проезда (а мы,
в свою очередь, завещали водителям заранее
объявлять о своих намерениях).
Поругавшись с полицейскими и с
водителем, мы посетили Иммиграционный офис,
чтобы на всякий случай ещё раз удвоить наши
замбийские визы - поставить
нам Re-entry (тогда, покинув Замбию, мы могли вновь
въехать сюда, не платя
новые $25 за новую визу). Как уже читателю известно,
такая процедура
удвоения визы стоила всего 5000 квача - чуть больше
одного доллара.
Когда нужные нам штампы поселились в
наших паспортах, мы двинулись на
выезд из города, споря о том, где будем ночевать: в
Замбии, Ботстване или
в Намибии. Но вышло так, что мы застряли в сём
городе Ливингстоне. Сперва
мы решили основательно поесть и закупились в
супермаркете "Shoprite".
Потом пошёл дождь и мы спрятались с едой под
навес бензоколонки. Затем мы
пошли смотреть музей старых паровозов, а после
этого обнаружили на одном
из заборов свеженамалёванную надпись "FREE
ACCOMODATION" (бесплатная
гостиница). Это было интересно, и мы направились
выявлять её сущность.
Сущность бесплатной гостиницы была
такова. Заведовал ею какой-то белый
мистер. Он действительно хотел с 1 января 2001 года
предоставлять
бесплатный ночлег всем желающим, но зато в баре,
который был неотъемлемой
частью гостиницы, цены были втрое выше
нормальных. Поскольку "нумера" были
ещё не готовы, нам дозволили поставить палатки на
территории этого
заведения, и так мы залипли на ночь в городе
Ливингстоне.
Расчет хозяина удался: некоторые члены
экспедиции, наслаждаясь бесплатным
пристанищем, половину ночи предавались
алкоголизму.
28 декабря, четверг.
Прощай, Замбия!
Утром очень долго собирали палатки,
принимали душ, готовили чай на кухне,
затем ещё дольше ждали Олега Костенко, который,
по своему обыкновению,
весьма неторопливо собирал свой огромный
зелёный рюкзак. Андрей и Кирилл
поехали на водопад Виктория, ещё не посмотренный
ими, а мы втроём, как и в
прошлый раз, направились в Ботсвану. Паром через
речку Замбези медленно
перетащил нас на другой берег. Хотя контролёру мы
предъявили не новый, а с
прошлого раза билет, - выкидывать нас за борт он
поленился.
Когда мы вошли в Ботсвану и добрались
до уже знакомого нам поста у
развилки, - как и в прошлый раз, успех автостопа
нас не поджидал. Сдуру
сели в машину явно таксического свойства,
набившую кузов целой кучей
людей; Костенко сел в кабину, мы с Шарлаевым - в
толпе пассажиров, сзади.
Мы уже чувствовали, что водитель может оказаться
деньгопросом, и хотя
предупредили его о нашей безденежности, - в его
сознание эта информация
не проникла.
Но стоило нам проехать 300 километров до
посёлка Ната и выйти
из этой набитой битком машины, как водитель
проявил свои долгожданные
деньгопросные свойства. У нас было плохое
настроение, и мы передали его
водителю, не выплатив положенной компенсации.
Водитель увёз оставшихся
пассажиров дальше, во Францисктаун, призывая все
несчастья мира на наши
неумудрённые жизнью головы. Наши головы
действительно были неумудрёнными:
за минувшие полтора суток мы умудрились дважды
огорчить подвозящих нас
водителей (был и третий, вчерашний водитель
грузовика, который, правда, не
огорчился). Мы стояли на трассе и мысленно ругали
"глупых водителей", не
объясняющих толково свою сущность, хотя, конечно,
ругать нам нужно было
исключительно самих себя.
Несчастья не замедлили явиться: все
машины, проезжавшие мимо нас
сегодняшним вечером, оказывались
деньгопросными. Простояв часа три
на повороте на Маун, мы легли спать, недовольные
водителем, окружающей средой
и друг другом.
29 декабря, пятница.
Ботсваним помаленьку
В 5.40 утра мы уже вновь были на трассе, а
минут через двадцать на позиции
образовались и местные стопщики.
Машины-деньгопросы принялись за
развозку их. Ещё три часа над нами тяготело
проклятие вчерашнего водителя,
и только в 8.49 наконец автостоп сработал: толстый
белый ботсванец, с
белой дочкой и с чёрным слугой в белых, по колено,
носках, ехал в Маун на
своём джипе. По профессии водитель сей был
мастером по установке антенн
для сотовых телефонов (это в том числе и его
стараниями все ботсванские
трассы были утыканы вышками с антеннами, по одной
вышке на каждые 20
километров).
Вдоль дороги, под деревом, прятались от
полуденной жары трое слонов, и
водитель подогнал машину поближе, чтобы мы могли
пофотографировать этих
животных. Когда же мы вылезли из машины и пошли
потрогать слонов, водитель
и его дочка стали нам кричать: скорее бегите!
слоны вас съедят! от этих
криков слоны испугались и убежали, а мы вернулись
в машину.
Антенный мастер ехал сперва в Маун, где
потратил час на брожение по
магазинам (и мы тоже побродили отдельно от него).
Маун оказался
огромнейшим по территории, чрезвыйчайно
разбросанным посёлком; народу там,
наверное, никак не больше десяти тысяч человек,
но длинный - не менее
десяти километров вдоль одной улицы-шоссе!
Несколько магазинов в самом
центре и множество кемпингов и гостиниц, так как
именно здесь, рядом с
Мауном, разветвляется в пустыне и превращается в
болото известная река
Окаванго. (Эта река, исчезающая в пустыне,
является местной
достопримечательностью, и буружйские туристы,
приезжающие сюда кататься на
слонах и глазеть на крокодилов, готовы платить по
8000 долларов в неделю
за проживание в некоторых роскошных местах.)
Итак, пообедали в
Мауне, и тут антенный мастер поехал в дальнейший
путь, и провёз нас ещё
немного, до деревни Тотенг, где мы расстались с
ним.
Дорога от Тотенга до Ганзи не была ещё
полностью асфальтирована.
Рядом, в лесу, прокладывали новую автотрассу, а
здесь пока нас ожидала
грунтовка. Нас (и ещё кучу народу) подвезли в
плотно забитом кузове два
бескорыстных индуса.
В вечерний час мы оказались вблизи
Ганзи, где нас удивил тот факт, что на
три километра вдоль трассы стояли фонари,
освещающие эту трассу и
окружающую пустыню. Правда, местность вокруг
числилась как населённый
пункт, но там было всего несколько домов на этих
трёх километрах. Мы
вспомнили, как в миллионной Лусаке не были ночью
освещены даже многие
центральные улицы, и ещё раз подумали, что
ботсванцам некуда девать
деньги.
В 22 часа мы завершили сегодняшний
автостопный путь на развилке
Канг/Ганзи/Намибия, на той самой развилке, где две
недели назад мы
застопили прямую машину до Виндхука. Сейчас для
прямых машин было время
слишком позднее (переход закрывался в 0.00), и мы,
подождав для солидности
ещё часок, поставили палатки. Тут собралась
гроза, налетел ветер, и нам
пришлось залезать поскорее в свои палатки, пока
они не улетели в ночную
тьму.
30 декабря, суббота.
Бесплодное ожидание и наконец успех автостопа
Странно, но гроза не порушила палатки.
В пять утра нас с Вовкой разбудил
Костенко, сообщивший, что в сторону Намибии уже
успели проехать три
машины. Мы быстро собрались и присоединились к
процессу автостопа; но, о
странность, нам останавливались только
локальные машины, едущие в
ботсванские поселения Калфонтейн и Чарльз Хилл.
Мы не знали, что Чарльз
Хилл находится в трёх километрах перед границей,
а то бы сразу поехали
туда; но, находясь в позорном неведении,
чарльз-хиллские машины мы
прогоняли, ожидая прямые транспорты в соседнюю
страну, а таковые не
останавливались и проезжали, забитые, мимо.
Висели на одном месте свыше десяти
часов, всё ожидая прямой машины, затем
утомились ждать (запасы воды кончились) и поехали
в Калфонтейн в забитом
кузове. На повороте на Калфонтейн - оказалась
оборудованная позиция: кран
с водой, можно мыться, полоскаться, стираться! Но
недолго мы наслаждались
водой: нам застопилась новая машина, и ботсванец
за рулём воскликнул:
- Я знаю, что вы хотите! Я довезу вас до
границы!
В машине сей уже ехало два рюкзака с
пенками и два их хозяина, молодые
голландцы, парень и девушка. Они несколько лет
проработали в Танзании в
госпитале, близ посёлка Букоба и границы с
Угандой, а теперь,
наработавшись, пустились в путешествие по
странам Африки до
самой ЮАР.
На намибийской стороне границы нас
подвёз кузов до Гобабиса (голландцы
ехали платно, а мы - так, "в нагрузку"); оттуда,
уже в вечерней тьме, мы
поймали машину на пятьдесят километров. По пути
волновались - успеем на
Новый год или не успеем? Но следующая ночная
машина, довёзшая не только до
Виндхука, но и сквозь него до самой Отжиранги (ещё
80 км в нужную нам
сторону), решила нашу судьбу. Хотя мы сильно
замёрзли в кузове, но были
рады: до Свакопмунда (места утренней стрелки)
оставалось 289 км. Было два
часа ночи.
31 декабря,
воскресенье. Встреча в Свакопмунде и новогодние
покупки
Как говорит молва, как встретишь
тысячелетие, так его и проведёшь;
простоишь всю новогоднюю ночь на обочине - так
весь год (и тысячелетие)
никуда и не уедешь. Мы хотя и не особо верим в эти
теории, но было всё же
приятно уехать в момент рассвета в нужную
сторону.
Мы опоздали на полчаса. Кирилл, Андрей
и Гриша валялись на травке
возле здания свакопмундского почтамта и
рассуждали о том, как поступить,
если мы так и не появимся. К счастью, мы всё же
соединились.
Грил, прибывший в Намибию на несколько
дней раньше нас, поделился с нами
своими научными наблюдениями. По его словам,
главный намибийский порт
Уолфиш-Бей - самый русский город Африки. Там можно
встретить неисчислимых
русских моряков, бизнесменов, лётчиков. Даже
капитан порта и лоцман - и
те были русскими! Все пароходы с нашими
соотечественниками были
рыболовными, далеко не плавали, а ходили только
вдоль намибийского,
ангольского и юарского побережья.
Зато, рассказал Грил, из Намибии
существуют прямые авиарейсы в Россию. Это
чартерные самолёты, отправляющие домой смены
моряков. Ближайший самолёт
полетит 5 января на Калининград. Потом, в феврале,
будет самолёт в
Симферополь, а в марте - на Мурманск. Все эти
самолёты, по словам Грила,
могут перевозить и автостопщиков, если на то
согласятся их заказчики,
хозяева пароходных компаний. С одним из них,
директором компании "Намсов",
Грил уже пытался подружиться, но тот не сказал
ему ни "да", ни "нет".
Дивясь на такие новости, мы всё же
решили поторопиться в супермаркет
"Shoprite", желая приобрести там побольше
новогодней еды, пока он не
закрылся. Сегодня мы себе не отказывали ни в чём и
накупили огромное
количество продуктов, и газировки, и соков - не
менее 70 килограммов пищи!
Тут были и десяток буханок хлеба, и большая банка
майонеза, и арбуз, и
пятилитровая канистра сока, и джемы, и консервы с
горошком и фасолью, и
молоко, и макароны, и пепси-колы и йогурты всякие,
и булки, и сладости, и
всё остальное, и четыре литра мороженого, которое
мы съели в первую
очередь, только выйдя из супермаркета. Еда была
не очень дорогой по
причине новогодних скидок - за всё про всё мы
заплатили около 50
баксов.
Шарлаев с Мамоновым, оставив нас
охранять все пакеты с едой, отправились
искать выпивку, но не тут-то было: в Намибии по
выходным дням, включая
сегодняшнее воскресенье, никакой выпивки в
продаже не имеется. После очень
долгих поисков им удалось купить только
двухпроцентное пиво "Windhoek" и
безалкогольное шампанское.
- Кротов, это ты всё виноват! - отругал
меня Шарлаев, - это всё твои
происки! Какой же Новый год без выпивки?
Так и не найдя ничего
крепкоалкогольного, мы вышли на трассу и
занялись
предновогодним автостопом, вшестером, с
огромными рюкзаками и пакетами.
Жизнь затруднялась тем, что некий местный житель
пытался уехать с нами,
добавившись к нам седьмым, и нам никак не
удавалось прогнать его. Так и
уехали всемером на одной машине, потом местный
житель вылез, и на другой
машине мы ехали уже вшестером. Мы направлялись на
север от Свакопмунда,
туда, где на пространных пустынных песчаных
пляжах собрались отмечать
Новый год и другие люди, в основном намибийцы. Всё
побережье было усеяно
отмечающими и их машинами, на каждом километре
были они. Мы с трудом
выбрали относительно пустынный участок берега.
Несмотря на общую пустынность, дров на
песчанном берегу было
предостаточно: это были всякие дощечки, сучки и
палки, принесённые морем с
далёких неведомых земель. Мы поставили четыре
палатки на шестерых,
воздвигли флаг АВП и определили наши координаты.
Если ты, читатель,
окажешься в Намибии, то можешь заглянуть в точку
с координатами 22*27'32"
южной широты и 14*27'23" восточной долготы - именно
там мы и отмечали
Новый Год.
Шумели волны. Воды Атлантики были
прохладными, примерно +20 - нашим
друзьям, Сенову и Лекаю, в Мозамбике, наверное,
теплее! Развели костёр и
начали методично уничтожать пищу, как это и
водится на Новый Год.
Красное солнце - последний закат
тысячелетия - погрузилось в тёмные
вечерние волны. Наступила ночь. Приближалось 1 января 2001 года.
Перейти
дальше, в главу "2001".
Вы читаете книгу
Антона Кротова © "200 дней на юг, или
неоконченная кругосветка"
Москва, АВП, 2002 г.
Здесь можно заказать
эту книгу в "бумажном виде", снабженную
рисунками автора.
Написать
письмо автору этой книги. Другие книги А.
Кротова на сайте АВП.
Написать письмо автору
сайта "Африка для всех!"
www.africa.travel.ru