ЗАМБИЯ
27-29 ноября в Лусаке
Сикхский храм
30 ноября - 3 декабря.
Прогулки по Замбийским церквям
Опять в Лусаке
4 декабря 2000, понедельник, стрелка
в Лусаке
5 декабря, вторник. Облом с ЮАР.
Коптская
Православная Церковь
6-9 декабря в Коптской Церкви в
Лусаке
10 декабря, воскресенье. Больные
малярией отправляются ботсванить.
11 декабря, понедельник. Больные
малярией приботсваниваются
Замбия
расположена в центре южной половины Африки и
граничит с восемью
крупными соседями: с Танзанией, Малави,
Мозамбиком, Зимбабве, Ботсваной,
Намибией, Анголой и Заиром. Довольно большая по
территории страна (752
тыс. кв. км, это в полтора раза больше Франции)
населена слабо - менее 10
миллионов человек сейчас проживает здесь.
Ещё в середине XIX века, в те дни, когда
между Москвой и Петербургом уже
ходили поезда, - слово "Замбия" ещё не
существовало, и эта земля была
полностью неведома белому человеку. Португальцы,
обосновавшись на
восточном и на западном берегах юга Африки (в
Мозамбике и Анголе), тщетно
пытались наладить сообщение между ними и
соединить эти земли в единое
целое. А англичане в то время начинали осваивать
большие территории на
севере Африки и на юге её, и тоже старались
проникнуть в неведомые районы
современной Замбии и создать непрерывную
колбасу английских колоний от
Кейптауна до Каира.
Жизнь сложилась так, что именно
английский исследователь, Давид
Ливингстон, оказался первым европейцем, сумевшим
пробраться так далеко в
глубины Чёрного континента и научно пересечь
его. Он посвятил
исследованиям более двадцати лет, открыл водопад
Виктория (в 1855 году),
всякие реки и озёра, а в результате умер на
территории нынешней Замбии в
1873 году от малярии, дизентерии и прочих
тропических болезней, которые
одолевают жителей и посетителей Африки и сейчас.
Спустя несколько десятилетий
англичане надёжно обосновались на сией
территории, назвав её Северная Родезия (соседняя
Южная Родезия не что
иное, как современная Зимбабве). В 1964 году страна
получила независимость
и жила преимущественно за счёт меди, которой
здесь водится немало.
Хорошие, ровные автодороги без колдобин здесь
успели построить именно
тогда, когда цены на медь были высоки. Тогда, в
1960-х, замбийская деньга,
квача, стоила дороже одного фунта стерлингов
своей бывшей хозяйки, Англии.
В наши дни цены на медь резко упали, а
цены на нефть возросли, и
экономика Замбии, не имеющей выхода к морю,
зависящая от внешнего
экспорта-импорта, стала обваливаться. В тот день,
когда я въезжал в
страну, за один американский доллар здесь давали
3700 квача; через неделю
доллар вырос до 4000; а ещё через три недели, когда
мы окончательно
покидали Замбию, замбийцы были готовы отдать за
доллар аж 4500 новеньких,
хрустящих квача. Резкий рост доллара
провоцировал ещё более резкий рост
цен; так, например, литр бензина стоил здесь
больше доллара.
Итак, я вышел на очень ровную и гладкую,
но увы, пустынную дорогу, ведущую
от границы Замбии до её столицы, Лусаки.
Добраться на завтрашнюю встречу,
в 10.00 на главпочтамте Лусаки, я и не мечтал - до
места встречи
оставалось более 1000 километров, а уже вечерело, и
машин не было видно. С
такими ценами на бензин не особо покатаешься. Я,
по своему обыкновению,
побрёл пешком, но мне повезло: современная
скороходная легковушка с
затемнёнными стёклами зашуршала и остановилась
возле меня. Внутри уже
ехало трое людей тёмно-арабской (но не
негритянской) внешности.
- Садись, подвезём! - произнесли они
по-английски. - Ты, наверное,
путешественник? хочешь посмотреть всю Африку...
кроме Сомали?
- Сомали тоже - когда обстановка там
наладится, мне и там хотелось бы
побывать. Те сомалийцы, которых я встречал, были
хорошими людьми, -
отвечал я. - А вы из Замбии?
- Сейчас в Замбии, в городе Ндола, а
вообще-то мы из Сомали, - отвечали
жители машины.
Мы понеслись. Дорога оказалась очень
ровная, гдадкая, ни бугорка, почти не
было и встречных машин. Я постеснялся спрашивать,
куда едет сия
машина, радуясь, что приеду хоть куда-то. К моему
великому удивлению,
всего за семь часов, с пяти вечера до полуночи, мы
преодолели восемьсот
километров - почти от самой границы до посёлка
Капири-Мпоши. Всю дорогу
сомалийцы весело разговаривали, подкармливали
меня, расспрашивали о жизни
в России и говорили, что и у нас, в России, тоже
много сомалийцев; они
сейчас живут во всех странах мира и ждут, когда
прекратится гражданская
война у них на родине.
В городке Капири-Мпоши, на дорожном
посту, сомалийцы высадили меня, так
как сворачивали в сторону, в Ндолу, город медных
рудников. Поскольку машин
ночью не наблюдалось, я поставил палатку прямо на
посту. В соседней
Танзании мне бы не дали спать, но здесь
полицейские оказались удивительно
спокойными и на появление палатки на своём посту
практически не обратили
внимания.
27-29 ноября в
Лусаке
Благодаря вчерашним сомалийцам у меня
был шанс добраться к 10.00 утра на
главпочтамт, на объявленую заранее стрелку. Кто
мог подумать, что за
вчерашний вечер, когда я уже думал лечь спать, -
мне удастся проехать
восемьсот километров? До столицы оставалось
всего двести километров
прекрасной утренней дороги.
Легковушки проезжали одна за одной, за
рулём сидели почти поголовно белые
мистеры, но почему-то они не хотели меня
подбирать и проезжали мимо с
умным лицом. Проехало машин тридцать
(неслыханное дело! в Танзании десять
раз бы уехал!), прежде чем очередная машина с
двумя белыми человеками
проехала опять мимо, затормозила, развернулась,
подъехала и подобрала
меня. Благодаря такому стечению событий я был на
главпочтамте в 10.10
утра, в тот самый момент, когда прибыл туда и Грил.
Остальные участники
поездки не были явлены; опять пунктуальный Грил
приехал в Замбию первый и
всё уже узнал, я - второй, а прочие подъедут позже.
Как и в Дар-эс-Саламе, Грил уже успел
разведать, какие есть в столице
Замбии наши соотечественники. Российский
культурный центр здесь тоже
имелся, но был очень маленьким, по сути дела, одна
только библиотека на
втором этаже и "Русское кафе" на первом,
причём в этом "Русском кафе"
ничего и никого русского не было, это была такая
же метафора, как у нас в
магазинах "Масло вологодское (made in Finland)".
Итак, РКЦ в Замбии не мог
вписывать вольных путешественников за
отсутствием места, зато оттуда можно
было совершать телефонные звонки, потому как
городских телефонов в Лусаке
было мало и каждый звонок стоил очень дорого.
Помимо директора РКЦ, в городе были и
другие русские. В посольство мы с
ночлегом не напрашивались, чтобы не портить
отношения с посольщиками нашей
множественностью (нас ведь только пусти, потом не
выкуришь!). Была здесь и
некая Уральская золото-алмазная компания, но с её
представителями мы пока
не познакомились. А самым известным русским в
Лусаке был коммерсант г-н
Жуков, который жил в районе Калинду. Хотя самого
хозяина дома не было, а
были только его гости, слуги и жена, мы
направились туда с целью постирать
бельё в стиральной машине.
Пока мы стопим машины в отдалённый
район Калинду, скажу килобайт слов о
Лусаке. Город сильно отличается от Дар-эс-Салама
и других городов. Деловой
центр весьма компактный: всего три улицы, идущих
параллельно друг другу.
Главная улица-бульвар - Cairo Road, на ней расположены
основные
небоскрёбы, магазины, богатые фирмы и банки.
Самый главный двадцатиэтажный
небоскрёб недавно сгорел и глядел во все стороны
пустыми чёрными дырами
окон. Параллельно этой парадной улице высоких
домов шли две "оптовых"
улицы, там находились лавки, где продавали всё, от
сахара до
полиэтиленовых пакетов, оптом и недорого (на
главной улице всё то же было
в розницу и дорого). Среди этих оптовых лавок
находился и
Российский культурный центр. В разные стороны из
центра расходились и иные
улицы, застроенные аккуратными, утопающими в
зелени особняками белых
мистеров, которые здесь жили, огороженные от мира
колючей проволокой, под
опекой сторожей, садовников, кухарок и прочих
слуг: у всех белых мистеров
были чёрные слуги. Непрерывно эти слуги
занимались всякой неэффективной
работой: например, выкашивали траву вокруг
особняков своих хозяев особым
ножом (газонокосилок они не имели). По верху
каждого забора шли
электрические и колючие проволоки, в цемент
забора были натыканы битые
стёкла и всё такое, чтобы не залезли воры.
В таких цивильных особняках жили,
наверное, несколько десятков тысяч
жителей миллионной Лусаки; а вот ещё дальше, по
окраинам, где уже не было
асфальтовых дорог, садовников, газонов, цветов и
заборов под напряжением,
там жили основные массы жителей замбийской
столицы. Домики из кирпичей или
цемента стояли весьма плотно, и хаотическое
расположение их было ведомо
только самим местным жителям. Но мы сейчас были в
буржуинских кварталах и
наконец уехали в сей район Калинду, а я успел
мысленно подумать, что
автостоп в Лусаке и вообще в Замбии не очень
хороший. (Как читатель уже
знает, эта мысль всегда приходит в голову первой
при посещении страны:
автостоп плохой, еда дорогая; а вот через месяц
всё кажется уже наоборот).
Итак, мы пришли в очень цивильный дом
г-на Жукова, которого сейчас не
было, а были только всякие другие белые люди;
Грила тут уже знали. Мы
занялись постиркой белья и его просушкой, как
вдруг нам передали: нам
звонил и нас искал консул, желая нас куда-то
поселить. Мы с Грилом
подумали, что это очень кстати (Грил уже успел
познакомиться и с
консулом), и мы, оставив бельё сушиться, поехали к
нему.
Посольство РФ располагалось в особом
месте Лусаки, именуемом
"Дипломатический треугольник". Там, между
тремя некими улицами, прятались
разнообразные посольства всех основных стран
мира, в том числе и
российское. Был уже вечер. Консул, между прочим,
знал о нашем возможном
приезде заранее: испуганные нами посольщики РФ в
Эфиопии успели разослать
факсы с описанием нашей болезненной сущности по
всей Африке.
Как оказалось, нам передали неточно:
консул РФ не нашёл нам вольной
вписки, и предложил идти в некую платную
гостиницу. Мы его предложение
отвергли, предпочитая ещё не посещённый, но точно
имеющийся в Лусаке
сикхский храм.
Дело в том, что на карте города Лусаки и
в его описании от фирмы "Lonely
Planet", в графе "Где остановиться" было
написано:
1. Сикхский храм. Храм сикхов в
городе Лусаке предоставляет
возможность пожить всем желающим до трёх дней,
бесплатно или за свободное
пожертвование. В храме нельзя курить, пить и есть
мясные продукты...
Мы решили, что пить и курить мы и так не
собирались, а любимые Грилом
мясные продукты он может слопать и вне
территории храма, и попросили
консула отвезти нас в сикхский храм. Консул
согласился с некоторым
удивлением. Мы поехали, размышляя о том,
насколько много там должно быть
всяких вписчиков, если даже во всемирном
путеводителе этот храм указан под
номером 1.
Сикхский храм
Интересно, что хотя храм широко
известен, показан на всех картах и даже
разрекламирован в путеводителе "Lonely Planet", -
посещается он редко.
Судя по журналу записи посетителей, - мы были
первые за последний месяц!
Никакой религиозной пропаганды - сикхи
рекламируют свою религию не
словами, а делами. Ни в одном сикхском храме нас
не спросили, какую
религаю мы исповедуем; а вот христиане регулярно
спрашивают конфессию,
паспорт, ксиву АВП, и даже если всё окажется как
надо, вписывают далеко не
всегда.
Сикхский храм в Лусаке малолюден.
Здесь живёт только один молодой
индус-священник, ему лет двадцать пять. Священник
сей родом из Дели, сам
же здесь два года как бы в командировке, до этого
служил в Найроби, а
через некоторое время, если будет хорошо себя
вести, его могут перевести в
другой храм, попрестижнее, например в Лондон или
Нью-Йорк. Они здесь как
послы, их могут перемещать туда-сюда. А на поясе у
священника висит два
предмета - сотовый телефон и кинжал. Есть ещё
сторож-негр (не сикх), и
ещё два индуса (парень и старик) приходят в храм
на ежевечерние
богослужения.
Нам с Грилом выделили комнатку с
кроватью и окном, а также ключ от оной.
На стене нашего "нумера" висели правила
вписки в сикхском храме. Привожу
их в сокращенном переводе:
1. Храм вписывает посетителей, независимо от
касты, пола и убеждений.
2. Посетители сдают возвращаемый залог $10, а
когда выписываются,
могут получить их обратно.
3. Вписка производится максимум на три ночи. В
особых обстоятельствах
может быть разрешено пребывание до 7 ночей.
4. Строго запрещено курение, алкоголь,
наркотики и мясные продукты.
5. Парковка машин при храме осуществляется на
ваш риск (храм не несёт
ответственности за них).
6. Вписчики не должны приводить
дополнительных гостей без ведома
храмового начальства.
7. Нарушители этих правил могут быть
немедленно выписаны из святого храма.
Мы воспользовались храмом по полной
программе: три дня жили, спали,
стирались, мылись, днём смотрели Лусаку, а
вечером питались на сикхской
кухне. Священник и его двое прихожан совместно
ужинали еже вечерне и
подкармливали нас с Грилом; мы купили на кухню
рису и сахару, чтобы
не объедать храм.
Весь последующий день 28 ноября
посвятили подробному изучению Лусаки.
Именно здесь мы обнаружили супермаркет
"Shoprite", где можно было купить
продукты не только на наличные деньги, но и по
кредитной карточке, в том
числе и по пустой, потому что электронного
терминала для проверки карточек
в магазине не было. В центре города мы обнаружили
также банкоматы и даже
сняли с другой карточки (не пустой) двести тысяч
квача ($50) и в одночасье
разбогатели.
В столице Замбии выявились дешёвые
молоко, сахар, ксерокс, почта и
шоколад. А вот услуги фотоателье, телефоны,
Интернет, газировка и бананы
были дороги. Порадовал тот факт, что всего за 5000
квача (чуть больше
доллара) в иммиграционном офисе всем желающим
могли поставить Re-entry
визу - особый штамп, позволяющий выехать из
Замбии куда-либо, например в
Намибию, и без дополнительных расходов в течение
недели въехать обратно.
Пока наших других друзей не было
явлено, мы с Грилом решили на три дня
съездить в города "медного пояса" Китве и
Ндолу, и заодно изучить свойства
замбийского автостопа и народа. Наметили в
четверг покинуть Лусаку,
поскольку встреча мудрецов ожидалась только в
понедельник, 4 декабря.
30 ноября - 3
декабря. Прогулки по Замбийским церквям
Итак, мы с Грилом отправились в катание
по стране, в города к северу от
Лусаки - Кабве, Китве и Капири-Мпоши. Не вдаваясь в
длинные подробности
наших там приключений, расскажу лишь о том, как во
всех четырёх упомянутых
городах мы находили ночлег через разные
христианские церкви. Замбия
оказалась ещё более церковной страной, чем Кения
и Танзания, ибо церкви
всех конфессий здесь попадались повсюду, а
танзанийской ментобоязни в этой
стране не было. Более того, полицейские были
совсем безвредны и документов
не проверяли нигде. Палатка, поставленная где
угодно, не вызывала
нездорового интереса ни у властей, ни у местных
жителей. Итак, Грил,
заядлый атеист и антицерковник, и я, таковым не
являющийся, - мы занялись
изучением разных направлений христианской веры,
и вот что у нас получилось.
В первом городе, Кабве, при помощи
местных жителей мы нашли дом священника
и вписались прямо у него, в его роскошном жилище.
В следующем городе, Китве, всё было
сложнее. Сперва в католической церкви
имени Франциска Ассизского белый пожилой пастор
нам отказал! Он сказал,
что многие, мол, хотят у него вписаться, но если он
кого-нибудь пустит
ночевать, то потом захотят и другие, и что он
будет делать? Я сказал, что
пускай он принимает потом и других. Кстати, рядом
с церковью было довольно
большое здание, где жил этот священник и другие
церковники, места там было
предостаточно. Когда же этот святой человек нас
отшил, я обратился прямо
к его пастве (чёрной), к людям, что выходили из
церкви после богослужения.
Они выходили довольные, что здорово послужили
Богу и могут идти по домам с
чувством выполненного долга. Не тут-то было!
Появился я и стал предлагать
всем свою персону (и грильскую тоже). Прихожане
смущались. Один сказал,
что он, мол, очень далеко живёт (я переспросил, где
сие "далеко" - в
Анголе? Заире?), другой сказал, что у него вообще
нет дома, и т.п..
Наконец нашёлся человек, который и отвёл нас в
дом к своему другу, а сам
скрылся. Кстати, на этой вписке нас кормили
традционной замбийской едой,
называемой ишима - это такой белый пудинг, чуть
вкуснее, чем суданская
кисра.
В Капири-Мпоши мы переночевали в
палатке, которую водрузили во дворе
местной католической миссии. В миссии оказалась
белая, причём польская,
монашка, мы уже понадеялись на какой-нибудь ужин
для братьев-славян, но
его не оказалось.
Так мы покатались по соседним с
Лусакой городам, изучая религизоные
свойства замбийского народа и пользу,
проистекающую из этих свойств.
Назад в Лусаку, от Капири-Мпоши до столицы, вёз
нас утром третьего декабря
Джозеф Бреза, чех из Брастиславы. Всю дорогу он
излагал нам свой взгляд на
мир.
- Я приехал сюда в 1991 году, в качестве
помощи социалистических стран
развивающимся странам. И я был коммунистом.
Теперь я прожил здесь девять
лет и стал расистом!.. Да, я расист! Вот посмотри на
этих людей из буша,
они же не думают о будущем. Он думает: я голоден,
находит банановое дерево
и срубает его, вместо того, чтобы собрать бананы и
оставить дерево в покое.
А завтра будет нечего есть, но он об этом не
думает. Вот у меня есть
рабочие, приходит ко мне один: скорее дай денег,
мне надо купить мыло и
ещё что-то, моя жена сегодня родила! А я ему: а ты о
чём, голубчик, раньше
думал, когда она девять месяцев беременная
ходила? Так и все они, эти люди
из буша, ни о чём не думают, но они хотят власти,
хотят править.
И вот что у них получается, - продолжал
чех, - вот посмотри: Замбия,
получила независимость в 1964 году, она совсем не
развитая страна. Лет
пятнадцать ещё развивалась по инерции, а теперь
экономика пошла вниз. Один
квача стоил два доллара, а теперь один доллар - 4000
квача. А вот
Зимбабве: независимыми стали в конце 1970-х, и, как
следствие - более
развитая страна, за американский доллар - 100
зимбабвийских. Раньше там
шампунем мыли тротуары. А теперь экономика пошла
вниз, и президент Мугабе
- сумасшедший - решил выгнать всех белых фермеров,
и на следующий год не
будет урожая. А вот ЮАР: белые правили там дольше
всего, до 1991 года, и
там самая богатая и развитая страна. Но и там, за
один доллар было три
ранда, а теперь уже семь. И вот четвёртый пример,
возьмём Эфиопию, вы там
были: что, там хорошо живут? А ведь это
единственная страна, которая не
была колонией...
Всюду, где к власти приходят эти люди
из буша, они заботятся только о
сиюминутной выгоде и не думают о будущем. У нас, в
Европе, люди
воспитывались поколениями, десятками поколений,
а тут всего за три
поколения они перепрыгнули из каменного века в
современный мир. Как они
могут толковать о равенстве? как они могут
управлять?
Но всё это не вечно. Есть такая штука -
СПИД. Сейчас уже треть африканцев
больны СПИДом, и вычислено, что две трети
сегодняшних 15-летних людей
обречены умереть от СПИДа. Это, конечно, страшно.
Вот идут трое людей, и
из них двоим суждено умереть от СПИДа.
- Но, может быть, врачи изобретут
средства от СПИДа, - перебил я.
- Они всё равно будут им не по карману.
Ну придумали от малярии
лекарства, и что же, всё равно умирают от малярии,
два, три миллиона
человек в год и даже больше. Конечно, они умирают
от малярии и СПИДа
одновременно, ведь СПИД не убивает сам по себе, он
ослабляет иммунитет, и
организм не может бороться с болезнями, с
малярией в том числе. Но даже
если и изобретут средства от СПИДа, и всё
останется по-прежнему, я всё
равно останусь расистом!
Так вещал сей Джозеф Бреза, пока мы не
достигли столичного города Лусаки,
где и расстались с ним. Конечно, вполне
естественно, что африканцы не
успели, не сумели (и не захотели!) вписаться в ту
западную модель жизни,
которую им внедряли европейцы. Вполне
естественно, что в тех странах, где
европейское влияние было сильнее, там и дороги
построили лучше, и денег
там побольше, и дома выше, и машины дороже. Но ведь
это не главное! не
толщина кошелька есть мера развития человека и
общества!
Я опять мысленно возвращаюсь в Судан, в
те края, куда западное влияние
проникло, вероятно, менее всего на планете. Во
всём мире осталось,
наверное, всего несколько таких неиспорченных
(неулучшенных) цивилизацией
мест. Да, традиционные западные "боги" -
деньги, время, вещи, - здесь
пока не стали объектом поклонения. Но какие же
там прекрасные люди! И мы
вспоминаем, что и западная цивилизация до сих пор
не решила самые
основные, самые насущные вопросы современности:
как жить в мире и никого
не убивать; как распределить материальные блага,
чтобы никому не было
завидно и чтобы не было войн; как спасти природу и
всю планету от
экологической катастрофы? Самые эти
неразрешимые вопросы, вставшие перед
западной цивилизацией, неведомы "людям из
буша", "людям из пустыни" - и
эти вопросы не стоят перед ними, они стоят перед
нами!
А ведь если почитать книги о том, как
путешествовали по Африке первые
исследователи-миссионеры лет полтораста назад, -
можно сделать вывод:
там, куда "цивилизованные" люди ещё не
проникли, и где они не внедрили
оружие, золото, деньги, работорговлю, прочие
явления цивилизации, - там
эти "дикари" жили своей мирной жизнью и не
убивали друг друга так, как
столкнувшиеся с "цивилизацией" племена.
Автомат Калашникова на гербе
Мозамбика; миллионы противопехотных мин в
Заире, Сомали и Анголе; многолетние войны по
всему африканскому континенту
- это не изобретение "людей из буша", это
подарок нашей, западной
культуры, и мы, взрослые люди, завезя в Африку
такие опасные для детей
игрушки, постыдно используем внутренние
конфликты на континенте в своих
меркантильных целях, заставив африканцев
гоняться за благами
научно-технического прогресса, которые им,
откровенно говоря, совсем и не
были нужды.
Опять в Лусаке
И наконец, опять в Лусаке... завтра, в
понедельник, мы должны встретить
остальных мудрецов. А пока мы с Грилом сидим на
скамейке на главной
улице-бульваре и едим хлебопродукты. Воскресный
день, почти все магазины
закрыты, улицы тоже пустынны, только дети лет
десяти бегают по пустынной
улице и, увидев нас, попрошайничают. Физиономии у
этих ребят довольно
сытые, выглядят они лучше своих эфиопских
собратьев и все говорят
по-английски. В такой ситуации лучше поделиться
хлебностями, чем деньгами:
есть разница, действительно им хочется
перекусить или хочется заработать?
Получив хлебности, дети весело убегают.
Вообще нищих здесь немного; вероятно,
их гоняют; да и уровень жизни здесь
выше эфиопского. Но вечером, в сумраке, на каждом
светофоре, образуются
бригады детей, которые в поисках заработка
пристают к водителям,
остановившимся на перекрёстке. В Замбии из-за
инфляции монет в обороте не
осталось; самые мелкие деньги - 20, 50 и 100 квача -
почти всегда
новенькие и хрустящие, так как используются
всего один раз. Получил такую
купюру как сдачу в супермаркете - но купить на неё
ничего нельзя, буханка
хлеба стоит 1400, а проезд в маршрутке - 900. Поэтому
эти почти
бесполезные для покупок 20-50-100-квачевые банкноты
и получают обычно
в качестве подарка уличные дети. Ближе к ночи
можно видеть стайки этих
детей, пересчитывающих и делящих прямо на
асфальте довольно солидные пачки
этих малоценных купюр.
А вот к нам подходят две чёрные
девушки-сектанточки, ну прямо как у
нас в Москве: мы приглашаем вас в 15.00 сегодня на
богослужение, приходите
к нам в церковь.., и т.д.. Я им сразу: а заночевать у
вас можно? Они
замялись, но всё же сказали, что приходите в
церковь, а там и разберёмся.
Ну, приходим, а это происходит совсем рядом в
кинотеатре, и вывеска такая:
"Универсальная церковь". Стоят и завлекают
всех с улицы.
Тут я вспомнил - Сенов и Лекай
рассказывали мне про эту церковь в
Найроби. Они пришли туда, говорят: хотим у вас
переночевать. Те возложили
на них руки и говорят: ночевать у нас негде, но мы
молимся Богу о том,
чтобы у вас всё наладилось, и со впиской тоже!
"Ну-ну," - думаю. В
нужное время мы пришли; богослужения проходили в
большом зале по типу
кинотеатра.
Все ждут; и вот пастор (белый) выходит
на сцену, и говорит по-английски, и
кричит, и возглашает, а все прихожане чёрные, и
поют, и танцуют, и кричат
в экстазе таком, руки на головы друг другу
возлагают, языками непонятными
бормочут, деньги в качестве пожертвований в
мешки собирают. Всё
богослужение длилось часа полтора, мы
истосковались, но прерывать общий
экстаз и лезть на сцену со своими желаниями мне
тоже не хотелось. Наконец,
кончилось; на выходе я обращаюсь к людям со своей
нуждой. Но тут начались
отмазки: у меня дом не мой; а я живу далеко; а я
живу на военной базе и
всё такое прочее... Все старались от нас
отказаться. А там много
служительниц церкви, из тех, что днём ходят по
улицам и всех зазывают, а
на богослужении помогают петь и деньги собирать.
И вот одна из этих
служительниц, по имели Элизабет, чтобы не
позорить церковь, увела нас к
себе домой.
"Я живу далеко, и дом у меня
недостроен", - предупредила она и привезла
нас на маршрутке в отдалённый квартал Лусаки, в
котором мы никогда не
были. Здесь нет асфальта и шикарных магазинов,
зато очень много людей. Дом
оказался хотя и недостроенный, но зато
гигантский. Четыре туалета,
тринадцать видов шампуня в ванной, куча комнат,
но вода пока приносная -
водопровод ещё не подвели. И комаров в доме было
немало, малярийных,
наверное.
Таким образом, в Замбии с первых дней
мы наладились находить ночлег по
религиозным мотивам. Как правило, так попадаешь
на ночлег к людям богатым.
В Замбии вообще живут чуть богаче, чем, например,
в Танзании, а на ночлег
к тому же попадаешь обычно к людям выше среднего
достатка (бедняки всегда
найдут повод уклониться от приёма иностранцев). А
вот к тем же
танзанийцам, как помнит читатель, редко
удавалось попасть на ночлег.
Грил, насмотревшись на всяких
служителей церкви, затеял религиозный спор.
Видимо, большие богатые дома священников вновь
натолкнули его на
богохульные мысли.
- Я, вообще, не понимаю этой религии и не
признаю всех этих священников.
Они неплохо устроились - не работают, а живут за
счёт народа. И неплохо
живут! Говорят: дай мне денег, я сейчас за тебя
помолюсь, а ты там, в
загробной жизни, будешь от этого жить хорошо. Эта
загробная жизнь -
научно не доказана она! Не доказана! И родители
своих детей тоже тащат в
церковь, потому что это модно, и начальник тоже
ходит в церковь, мода
такая. Выполнять обряды, креститься, молиться,
сколько времени тратить,
всё из-за какой-то загробной жизни, в рай чтобы
потом попасть. А
священнику только это и нужно, ходит с
мобильником, получает неплохо,
живёт за счёт других!
Я отвечал:
- Вы ведь тоже, работники народного
образования, в чём-то напоминаете
этих священников, и также живёте за счёт народа.
Говорите: повышайте нам
зарплату, мы учим детей, чтобы им потом от этого
образования было хорошо.
Образование ведь тоже для этих детей как
загробная жизнь, мол, получишь
образование, будет диплом, устроишься на хорошую
работу, будешь много
денег получать. А ведь эта "загробная", т.е.
взрослая будущая жизнь тоже
никак не доказана. Вот сколько пожилых людей у
нас в стране. В юности
сколько потратили времени на всякие обряды
образования, чтобы попасть
потом в рай обеспеченной жизни, а теперь у
большинства из них этого
материального рая не оказалось. А вы, работники
образования, только и
жалуетесь на свою зарплату, хотите получать
больше, говорите, что ваша
деятельность полезна для будущей жизни. То же
самое, Гриша!
Так мы и не пришли ни к какому выводу
относительно распространителей всяких
ересей, и, сидя на лавочке, на главной улице, в
воскресный день
(3 декабря) перебирали в памяти всякие контакты с
религиозными людьми. В
общем, сошлись на том, что самая правильная
религия - это сикхи, потом
идут мусульмане суданского типа, а самую ложную
религию исповедует
эфиопская православная церковь.
4 декабря 2000,
понедельник, стрелка в Лусаке
Сегодня на главпочтамте этого
столичного города мы встретились вшестером
- А.Мамонов, К.Степанов, О.Костенко, В.Шарлаев,
Г.Лашин и я. Житие наших
друзей было таково.
Андрей и Кирилл совершили чудесное
посещение страны Малави. Несмотря на
то, что посольство этой страны в Дар-эс-Саламе не
спешило выдавать визы
русским (делалась виза не меньше двух недель, и
стоила $50 транзитная и
$70 туристская), друзья поехали туда без визы,
надеясь получить её на
границе. На границе их, после некоторых
колебаний, пропустили, выдав
специальную бесплатную бумагу (одну на двоих) -
это было разрешение в
течение трёх дней доехать до города Мзузу и
получить там визу, уже внутри
страны, в Иммиграционной службе. Когда они
достигли Мзузу, визу им также
сперва давать не хотели, но потом всё же фортуна
склонилась в их пользу, и
они получили малавийские визы на одну неделю, за
25 долларов с носа.
Малави оказалась красивой и приятной страной,
особенно в южной её части,
и, побродив по Малави, Кирилл с Андреем поехали в
Замбию, куда прибыли
вскоре и таким образом внесли свой уникальный
вклад в автостопное
исследование Африки.
В Лилонгве, столице Малави, сии мудрецы
подались на визу ЮАР (благо,
подача документов там бесплатная), ответ обещали
им прислать через неделю
в посольство ЮАР в Лусаке. Слова из путеводителя
"Lonely Planet" о том,
что в Малави дают визу ЮАР бесплатно, быстро, и
всем желающим, оказались,
к сожалению, устаревшими.
Костенко и Шарлаев, герои
Килиманджаро, прибыли в Замбию пару дней назад,
причём от Морогоро до Лусаки они проехали на
одной транзитной машине за 36
часов (1800 км). После сего африканского рекорда они
уже успели смотаться
на юг страны, в город Ливингстон и на границу с
Зимбабве, и посмотреть
водопад Виктория. Узнали от них, что виза
Зимбабве на границе русским не
выдаётся.
Что касается ещё двоих, Сенова и Лекая,
то мы их в Замбии не увидели.
Жизнь их была такова. Вернувшись в Дар-эс-Салам,
они отсиживались всё в том
же Культурном центре, а потом, когда Рифату
Кадыровичу всё же надоело быть
гостиницей автостопщиков, переселились в храм
сикхов. В один из дней
С.Лекай поехал в городок Багамойо и там подвергся
нападению грабителей,
которые похитить ничего не смогли, но порезали
ему руку ножом. Пока рука
С.Лекая заживала, мудрецы жили в храме сикхов и
просрочили танзанийскую
визу (но никто на границе этого не заметил).
Покинув Дар-эс-Салам, они
поехали в Малави (по следу К.Степанова и
А.Мамонова), а затем в Мозамбик.
Поэтому здесь, на почтамте, их не было.
По причине такой радостной встречи мы
заправились в супермаркете
"Shoprite" и, вернувшись на почтамт, прямо там
устроили банкет. К
сожалению, некоторые из нас, пристрастившиеся к
алкоголю, не удержались от
соблазна приобрести пиво, и вот в результате нас
зацепили полицейские за
распитие спиртных напитков в общественном месте.
Потребовались долгие
дипломатические переговоры с полицейскими,
чтобы избежать штрафа, величина
коего превысила бы многократно стоимость всего
злосчастного пива.
Сегодня мы, по традиции, решили
воцерковиться в какой-нибудь очередной
святой храм; на этот раз мы покусились на
протестантскую Апостольскую
Миссию. Пастор, проверив наши документы, разрешил
нам разместиться в одном
из учебных классов, имевшихся при церкви. Там мы
прямо и поставили свои
палатки (от комаров), а потом пол-ночи готовили
чай при помощи Олега
Костенко и его кипятильника.
Завтра мы намеревались пойти в
посольство ЮАР. Интересно, что нам там
скажут? Уверуют ли в нашу святомудрую сущность
или же опять, как и в
Дар-эс-Саламе, будут требовать приглашение,
билет, бронь гостиницы и иные
традиционные для них вещи?
Рассуждали мы и о дальнейшем
продолжении святого путешествия. Сейчас
казалось уже довольно вероятным, что мы на сей
раз не попадём в Южную и
прочую Америки, а возможно, даже в ЮАР. Впрочем,
сокращение экспедиций АВП
относительно планируемого уже стало традицией, и
уж кто-кто, а мои родители
всегда бывают рады такому сокращению. Если мы не
попадём в Южную Америку
сейчас, то нам придётся возвращаться домой иным
путём, а страны Нового
Света тогда оставим на другой раз, например на 2003
год.
Весьма заманчиво было бы вернуться
домой по Западному Берегу Африки, но
это сильно зависит от того, какая сложится
ситуация в Конго-Заире и Анголе
на момент нашего поворота на север. В Лусаке были
посольства Анголы и
Конго, но утешительных сведений они нам пока не
сообщили; в Конго-Заире
сейчас продолжалась гражданская война, и
передвижение по стране (по словам
посольщиков) возможно только на самолётах, а
посольство Анголы,
расположенное напротив сикхского храма, недавно
взорвали террористы, и
найти место, куда перебрались уцелевшие его
сотрудники, нам пока не
удалось.
5 декабря, вторник.
Облом с ЮАР. Православная вписка
Посольство ЮАР в Замбии оказалось
честнее своего танзанийского аналога.
Консул, не скрываясь, показался в окошке (в
Танзании консула от нас, как
вы помните, прятали) и сказал, что на русских
господ Мамонова и Степанова,
подававшихся на визы в Малави, пришёл отказ.
Более того, из
посольства ЮАР в Москве по всей Африке разослали
циркуляр, чтобы таким-то
русским гражданам визы ни в коем случае не
выдавали.
- Вы можете поехать в Намибию, в
Ботсвану, в Мозамбик, в Зимбабве и в
другие страны, но если вы там хотите получить там
визу ЮАР, это тщетно:
вас там уже ждут и никакой визы без приглашения
вы не получите!
Обрадованные тем, что нам сказали всю
правду и не попросили ещё раз
тратить по $50 на подачу анкет, - мы покинули
посольство ЮАР. Решили
завтра заняться получением визы Ботсваны, благо
она обещала быть дешёвой
(15000 квача - менее четырёх долларов) и выдавалась
всем желающим. А пока
мы направились в некую Уральскую Золото-алмазную
Компанию (там, судя по
названию, имелись русские). Мы хотели узнать, не
летит ли кто-нибудь в
Россию (чтобы передать домой очередные
накопившиеся фотоплёнки), хотели
проверить сию компанию на наличие Интернета и,
если будет возможность,
разведать возможность вписки.
Действительно, искомая Уральская
компания в городе
существовала. Единственными русскими, кого мы
там обрели сегодня, были
жители Екатеринбурга Владимир Сапожников и его
жена, которые собирались
улетать домой в конце декабря (с пересадками в
Найроби, Амстердаме и в
Москве); они могли взять нашу передачу, с тем,
чтобы в Москве кто-нибудь
встретил их. Что же касается вписки на обширных
территориях, принадлежащих
компании, - этот вопрос решать было некому, так
как главное начальство,
способное решить этот вопрос, временно
отсутствовало.
Не вписавшись в золотой компании,
вечером мы, по своему уже ежедневному
обычаю, занялись изучением церквей. Забрали
рюкзаки в Апостольской Миссии,
чтобы больше её не напрягать, и пошли все
вшестером по вечерней Лусаке,
высматривая прочие святые места. В церкви
баптистов никого не было за
поздностью часа. Следующей по ходу нашего
движения оказалась Новая
Апостольская Церковь (не путать с Ап.Мисией, в
которой мы останавливались
прошлую ночь), её огромное здание было видно
издали; рядом с церковью был
дом священника и большой двор и газон - места
больше чем достаточно. А
вот прихожан было немного, человек двадцать, в
зале величиной с большой
кинотеатр.
- К сожалению..., - отнекивался пастор,
вертя в руках мобильный телефон,
- мой начальник... который мог бы разрешить вам
ночевать... мой начальник
очень далеко и я не могу ему позвонить...
- Твой начальник это Бог! - намекнул я
(как и пару месяцев назад, в
одной из церквей Момбасы), но пастор всё равно не
хотел нас вписывать, тем
более что мы (оказалось) не являемся
приверженцами Новой Апостольской
Церкви. Пока общались с пастором, его
малочисленные прихожане уже
разбежались, обращаться за впиской было не к
кому, а тут и совсем
стемнело.
Следующим объектом нашего
посягательства стал Зал Царства Свидетелей
Иеговы. Там горел свет, внутри было многолюдно,
шло что-то вроде лекции.
Вообще в Замбии нам было вписываться в церкви
интересно, так как почти все
знают английский язык и даже друг с другом
местные жители говорят на нём.
Среди всех стран, посещённых мною, только Замбия
отличается почти 100%-ным
англоговорением и англопониманием. В Кении было
50%. В Танзании, Эфиопии,
Судане и Индии примерно по 10% (причём большой
географический разброс, в
крупных городах многие, а в деревнях почти никто).
В Замбии таких
англоумных людей оказалось не менее 90%, а в
столице и все 100%.
Так вот, как только мы накопились у
врат сего Царствия Небесного, к нам
сразу выскочил привратник, желая сразу нас
завербовать и отправить в рай
вместе с прочими, ибо хотя по вере иеговистов
только 144.000 людей будут
спасены Богом, но вакантные места ещё есть.
Однако мы оказались удивительно
примитивны, и вместо вписки в Царствие
Небесное захотели вписаться в буквальном смысле
в Зал Царства или к
кому-нибудь из сих последователей. Вербовщики
сразу приуныли, но один из
них, на своё и наше счастье, спросил:
- А вы католики?
- Нет, - отвечали некоторые из нас, - мы
православные, Orthodox.
- О, Orhodox, а у нас в Лусаке есть
Православная церковь, давайте мы
туда вас и отвезём!
И, счастливые тем, что избавились от
нас, иеговисты завели машину и
повезли нас по тёмной Лусаке (улицы по ночам тут
почти нигде не освещены)
туда, где находилась Коптская Православная
Церковь. Все были
довольны, и только неверующий Грил ворчал,
предлагая не вылезать из
машины, если вписка в указанном месте нам тоже не
будет предоставлена.
Коптская
Православная Церковь
Коптская Православная Церковь имени
святого Марка располагалась не так
далеко. Она была обнесена большим забором, так
что можно было
предположить, что на территории, кроме самой
церкви, есть ещё что-то. Нам
открыл вежливый негр-привратник, и, пока мы
объясняли свою сущность и
просили позвать батюшку, - иеговист вежливо
уехал.
Торопливо прибежавший к воротам
низенький, рыжебородый батюшка оказался
самым прогрессивным священником во всей Замбии.
Звали его отец Джон, и был
он египтянином, но таких египтян невозможно
встретить в самом Египте,
вокруг знаменитых пирамид! Отец Джон прямо
светился гостеприимством и
сразу буквально затащил нас во двор и в дом; долго
расспрашивал нас о
нашей сущности, о путешествии, смеялся, притащил
фотоаппарат, а потом и
видеокамеру, чтобы запечатлеть нас; жена о.Джона,
тоже египтянка, в это
время сооружала угощение.
На территории, принадлежащей Коптской
церкви, размещалось несколько
зданий:
1) Собственно большая церковь, в
которой по воскресеньям проходили
богослужения.
2) Небольшая православная клиника
святого Марка, которую обслуживал
живущий тут же египетский доктор. В том же здании,
но с другого входа, жил
сам священник со своей женой и маленькой дочкой.
3) В третьем здании находилась гостиная
(где сейчас нас собирались
кормить), кухня, и в соседней комнате была
мини-церковь, в которой
три раза в неделю тоже проходили богослужения.
4) В четвёртом здании были учебные
классы. В одном из них было три
компьютера (потом на одном из них обнаружился
Интернет), а в другом классе
о.Джон читал своим семинаристам лекции на
религиозную тему. В этом
четвёртом здании мы и поселились, заполнив
своими палатками и вещами
значительную часть этого здания.
На заборе, окружавшем всё это
хозяйство, большими рекламными буквами было
написано по-английски:
Думали ли вы когда-нибудь о том,
Как Бог мог умереть?
Как Бог мог родить Сына?
Как Бог может иметь мать?
Действительно ли христиане верят в "трёх
богов", именуемых "Святая
троица"?
Как Сын может иметь тот же возраст, что и его
Отец?
Действительно ли христиане поклоняются
идолам, именуемым "Крест" и
"Иконы"?
Как Бог мог молиться Богу?
Как мы понимаем семь таинств?
Как дева могла остаться девой после рождения
ребёнка?
...И на многие другие вопросы вы найдёте
ответы каждый вторник,
четверг и пятницу с 9.00; в субботу и воскресенье - с
18.00; приходите и
утвердитесь в вере. Приглашение бесплатное.
Такой же текст был написан на листе,
вывешенном в приёмной церковной
клиники. Отец Джон действительно был очень
активным священником, и не
покладая рук занимался истинно
просветительской, миссионерской
деятельностью. Был он очень весёлым, и мы
запомнили на всю жизнь его
весёлые приговорки.
Когда на столе появлялась еда (а кормил
нас о.Джон просто до отвала),
появлялась целая куча еды, и он восклицал:
- Attack!! Kill it!! Destroy everything!! (Атакуйте!!
Уничтожайте всё!!)
Рассказывая библейские истории или
читая проповедь, он то и дело перебивал
ход истории возгласами-вопросами:
- Yes or no? Yes or no? (Да или нет? да или нет?)
И слушатели, уже быть может начавшие
погружаться в свои, не относящиеся к
делу мысли, начинали судорожно думать - да или
нет? да или нет? и их
мысль возвращалась к теме проповеди.
Проходя мимо нас во дворе, с поводом и
без повода, он спрашивал нас:
- Happy-happy? Happy-happy? - счастливы-счастливы?
И мы были действительно счастливы, а
больше всех светился счастьем сам
о.Джон, сильно радуясь тому, что заполучил гостей
и получил возможность и
здесь проявить свойства гостеприимства.
6-9 декабря в
Коптской Церкви в Лусаке
Последующие четыре дня мы провели в
коптской церкви под опекой отца Джона.
Отец Джон был, конечно, необычайный священник.
Кормил он нас регулярно и
весьма обильно. Нам даже было стыдно, что
объедаем его, но он не замечал
расходов, производимых шестеркой прожорливых
автостопщиков. В церкви
обнаружился Интернет, которым заведовал
египетский доктор; нам дали ключ
от интернет-комнаты, и мы по ночам сидели за
компьютером, пока не съели
весь запас Интернета, за который, вероятно, было
заплачено впрок. Доктор,
увидев это, потихоньку отключил и унёс модем.
Олег Костенко пошёл к о.Джону, говоря,
что мы, наверное, огорчили доктора,
съев весь запас Интернета, но мы готовы заплатить
за наносимый нами ущерб.
Отец Джон сказал: ни о чём не волнуйтесь!
Вероятно, он что-то сказал
доктору, и модем так же незаметно появился.
Доктор тоже был добрейшей души
человек; хотя наши интернет-развлечения весьма
дорого обошлись ему, он так
и не мечтал ни о какой компенсации. Вот какие
бывают египтяне! А ведь если
погулять вокруг знаменитых египетских пирамид, о
египтянах сложится совсем
противоположное мнение. Выходит, чем дальше от
пирамид, тем египтяне лучше.
Каждый день мы ходили в город, завершая
свои мирские дела. Седьмого
декабря консул РФ познакомил нас с двумя
русскими путешественниками,
вообще-то живущими в Германии; одного из них
звали Владимир Станенков, а имя
другого я забыл. Сии двое ехали навстречу нам
таким образом: прилетели в
ЮАР, теперь через Намибию и Ботсвану попали в
Замбию, а дальше мечтали на
местном транспорте добраться до Танзании, Кении,
пересечь Эфиопию и Судан
и т.д., и таким путём вернуться в свою Европу. Мы
поделились полезными
сведениями друг с другом и договорились
встретиться в следующем году, по
окончании путешествий. Впоследствии оказалось,
что сии путешественники
добрались только до Кении, а оттуда улетели в
свой Гамбург самолётом.
В Лусаке нам удалось пообщаться ещё с
некоторыми соотечественниками. Самым
многоопытным из них оказался г-н Жуков,
бизнесмен, занимающийся
грузоперевозками и знающий истинное состояние
всех дорог и стран на
большой территории от Кейптауна до экватора.
Именно у него в доме, где
мы с Грилом в первый день своего приезда в Замбию
стирали бельё в
стиральной машине, - но самого г-на Жукова тогда
не было дома, ибо он
уехал по делам в г.Лубумбаши (Конго-Заир). Теперь
он был в городе, и мы
пошли к нему, чтобы узнать у него ситуацию в
Анголе и Конго-Заире. Только
он, занимаясь грузоперевозками, мог точно
ответить, где можно проехать, а
где нет.
Фирма его находилась в центре Лусаки.
На ступеньках перед офисом сидел
странный пьяный человек, похожий на русского, и
ругался нехорошими словами
по-английски. Это оказался тот самый
путешественник, который незадолго до
нас осел в Культурном центре у Рифата Кадыровича.
Г-н Жуков принял нас в своём кабинете.
На стене висела маленькая рекламка
советских мотоциклов ИЖ на английском языке:
"Замбийские дороги и русские
мотоциклы - созданы друг для друга! Прочный, как
танк! Надёжный, как
автомат Калашникова! Дешёвый, как ещё что-то там!
Всего за $1699!" На
рекламе был нарисован мотоцикл и красные серп и
молот.
Мы внимательно слушали:
- Вон, видели, на крыльце сидит, тоже
путешественник. Его Рифат Кадырович
из Дар-эс-Салама ко мне отправил, безденежный
совсем. Я его устроил
электриком работать, а он не только алкоголик, но
ещё и малярию подцепил.
Тут путешественники регулярно
появляются. Я раньше здесь консулом работал,
и вот лет восемь назад из Ижевска в Кейптаун
автопробег был. Там был
"Камаз" и шесть мотоциклов, а всего 14 человек
ехало. С Ижевска до Москвы
они быстро доехали, потом до Италии, на пароме
переправились в Египет, ну
и дальше через Судан, Эфиопию, Кению, Танзанию
приехали в Замбию. Тут у
них деньги кончились. "Камаз" продали и три
мотоцикла; половина народу
домой улетели. Остальные добрались-таки до
Кейптауна, затем вернулись
сюда, в Замбию, допродали всё и улетели домой. А в
1994 году трое из них
вернулись, и до сих пор они здесь: первый привёз
контейнер ружей, второй
- контейнер мотоциклов, продавать. Вид на
жительство у них, как у
инвесторов: привёз контейнер мотоциклов - как бы
инвестировал здешнюю
экономику. Только дела плохо идут - мотоциклов
штук по десять в год
продаётся, и с тех пор ещё третий контейнер не
дораспродан. А
третий механиком был в том автопробеге, его
здешняя фирма на работу
устроила. И с тех пор они здесь живут.
- А ещё были двое путешественников, -
продолжал Жуков. - В 1992 году
они наскребли денег на "Аэрофлот" до
Аддис-Абебы и оттуда, как и вы,
хитч-хайком приехали в Замбию. Они дальше
собирались, в Намибию, в
Уолфиш-Бей, хотели устроиться работать на
какое-то судно. Смешно, они не
знали, ведь тогда ещё Уолфиш-Бей не намибийский
был, его оккупировала ЮАР
и только в 1994 году отдала. Здесь, в Замбии, у них
все деньги кончились,
и жили они у нас две недели в консульстве, в
библиотеке, надоели всем,
насобирали им на билет домой. Лет по двадцать им
было. Аэрофлот
сюда ещё летал, и скидку им особую предоставили,
баксов по 200 до Москвы,
чтобы только отправить их. А они - не захотели
лететь! Исчезли и
перебрались-таки в Намибию; тамошний консул
звонит мне: тут какие-то двое
приехали, говорят, от тебя... ммм... И вот остались
они оба в Намибии.
Бизнесменами стали. Восемь лет прошло! Будете в
Намибии, можете
познакомиться.
А вот через Заир ездить пока я вам не
советую. От Лубумбаши до Киншасы
дороги нет. На карте есть, а реально - нет,
забудьте! Новый шикарный джип
едет из Киншасы до Лубумбаши полтора месяца. От
Киншасы до Бакана 160
километров только есть дорога, старый асфальт, а
потом грунтовка, до
Бакана ещё ходят трёхтонки, а дальше... дальше
повозки!
Кабилу, Заирского президента
поддерживают Намибия, Ангола, даже Зимбабве
поддерживает Кабилу. Почему? Тамошний президент,
Мугабе, впилил в Кабилу
170 миллионов баксов, и вот теперь ему жалко денег.
А повстанцы - их же
сам Кабила и сделал. 35000 вооружённых людей, ребята
из Руанды, по
национальности тутси, это большая сила, они его и
привели к власти. Он им
за это пообещал земли на востоке страны, и так и
не дал, сказал: спасибо
за работу, а теперь выметайтесь. Они пошли и
захватили порт Матади. Это
единственный порт в стране, и грузы, жратву,
электричество, всё перекрыли,
вооружённые голодные люди. Столицу полностью
блокировали, а ведь там, в
Киншасе, восемь миллионов человек, огромный
город. Ангольское
правительство послало четыре танковых батальона
на помощь. Выбили этих
повстанцев из Матади, а на обратном пути решили
освободить один из
ангольских населённых пунктов, занятых Унитой.
Ну, а те недавно прикупили
из Уганды шесть советских ракетных установок
"Град". Сорок минут -
тридцать шесть танков, это для Анголы
существенно.
Такая там, ребята, "military zone" между
Луандой и Киншасой, проехать там
нельзя. Может, километров сто ещё и проедете, как
путешественники, ну а
дальше этого просто не поймут, и самое меньшее,
что с вами сделают, это
расстрел. А вот из Намибии до Луанды ещё можно
проехать, и там ездят, и
груз возят. Севернее Луанды - забудьте. И из
Замбии - только в
Лубумбаши, и ещё километров на сто к северу, туда
я на охоту ездил, а
дальше уже не проехать.
А вот Лубумбаши вполне нормальный
город. Хотя там шпиономания везде. Я два
раза шпионом был, представляете? не смейтесь:
один раз за этот сотовый
телефон. На нём написано "Telecell", а такая
компания есть в Руанде. Они
сразу подумали: у тебя связь с Руандой? Четыре
часа продержали, и только
потому отпустили, что карточка была замбийская. И
второй раз я был
шпионом, за атлас автодорог. Смотрите, вот, в этом
атласе дорога
Лубумбаши-Киншаса показана, хотя в реальности её
нет. Ну и всё - значит,
шпион!
Лубумбаши - огромный город, миллионов
пять жителей, в основном это
беженцы, и на весь город всего десяток магазинов.
Пачка масла, 250 грамм,
стоит семь долларов! Просто потому, что
нормальной еды у них нет. 99%
населения едят местную еду из кукурузной муки, и
какую-то баланду из
травы, и бананы, а больше ничего нет. Но,
представьте себе, Лубумбаши
очень спокойный город. Не грабят никого, можно
ночью спокойно ходить. А
всё потому, что Кабила, когда к власти пришёл,
первых тридцать
воров, кого поймали, расстреляли прямо на глазах
у всех на улице. И вот
они боятся, не воруют. А вот там, где
правительство не контролирует, -
там, ребята, полный беспредел. Любой вооружённый
человек, если заподозрит,
что у вас есть деньги - то всё!
- А где проходит линия фронта между
правительством и повстанцами? -
спросили мы, разворачивая карту.
- А за эту линию фронта американцы
миллион долларов дадут, если кто
сможет сказать точно, где эти, а где те, кому
принадлежит это
месторождение, а кому эта шахта... За эту линию
фронта миллион долларов
дадут, но никто не знает точно, как она проходит.
* * *
По вторникам, четвергам и субботам
о.Джон совершал богослужение в
маленькой церкви комнатной величины, а по
воскресеньям - в большом храме.
Копты, как и русские, называют себя
православными, но внешний вид
богослужения здесь отличался от принятого в
России. Во-первых, в храме
стояли скамеечки, и во время некоторых молитв
можно было сидеть.
Во-вторых, служба проходила на понятном
(английском) языке, и в храме был
комплект книжечек с текстом службы, чтобы
прихожане могли подглядывать.
Перед алтарём, на специальной подставке, один из
дьяконов молча выставлял
деревянные таблички с цифрами - номерами страниц,
где находится читаемая
в данный момент молитва; очень удобно, особенно
для тех, кто опоздал и не
сразу может понять, о чём речь. Сама служба
длилась не более полутора
часов, что также было удобнее, и понятнее, чем в
нашей стране, когда
прихожане порой вынуждены стоять по три часа на
ногах, выслушивая такие
традиционные, но не всем понятные песнопения.
Целование крестов, икон, рук
священника здесь не производилось, хотя сами
иконы присутствовали. Отец Джон во время службы
очень любил кадить, и
напускал дыма столько, что сам скрывался в клубах
дыма. Наверное, это
должно было символизировать кучевые облака
небесные. Вообще же обрядов
было немного, не было и свечей, столь популярных у
нас. После богослужения
прихожане часто оставались пообщаться со
священником, попить с ним чай и
поглазеть на нас, российских автостопщиков.
Проповеди читал о.Джон очень живо,
интересно, и, хотя я не являюсь
специалистом по английскому языку, всё было
понятно. У служб был один
недостаток - они начинались часов в семь утра,
когда мы, утомлённые
ночным Интернетом, еле продирали глаза.
Некоторые из нас досыпали после
службы, а Грил вообще не посещал церковных
мероприятий, считая оные
ересью; но отец Джон не ругал нас за плохое
посещение.
Во время пребывания в святой церкви
Шарлаев подцепил странную болезнь,
похожую на простуду. Сперва у него была высокая
темература, потом она,
наоборот, понизилась. Потом у меня появились те
же симптомы. Скорее всего,
это была малярия. Болеть в церкви нам не хотелось.
У нас был такой план:
оставить в церкви часть вещей и съездить на
неделю прогуляться по
окрестностям, а потом опять собраться в Лусаке.
Кирилл с Андреем собрались
на север страны, Грил - на восток, Костенко,
Шарлаев и я думали
прокатиться на разведку в Ботсвану и Намибию.
10 декабря,
воскресенье. Больные малярией отправляются
ботсванить
Грил, видя, что мы с Вовкой подцепили
вредную болезнь, нравоучил нас:
- У вас малярия! Вам надо пойти к врачу!
Здесь есть русский врач, доктор
Никишаев, не бойтесь, он вас проверит бесплатно!
Если вы боитесь, я сам с
вами пойду и сам с вами проверюсь, чтобы вы знали,
что это не страшно!
Грил даже вчера заочно договорился с
этим доктором Никишаевым, что в
воскресенье нас проверят. Но мне не хотелось идти
или ехать в клинику
Никишаева, только для того, чтобы узнать, что у
меня малярия; тем более, что в
воскресенье отец Джон обещал особо праздничную
службу в большом храме, и
не хотелось из-за малярии её пропускать. Решили
так: Грил с Шарлаевым
пойдут и сделают утром анализ, и если потом
окажется, что у Вовки малярия,
то значит, и у меня то же самое.
Итак, Грил с Вовкой поутру поехали
проверяться на малярию, а я остался на
воскресную службу. На ней было много народу,
человек пятьдесят; служили,
как и в маленьком храме, на английском языке;
специально к службе привезли
сюда целый микроавтобус прихожан из далёких
кварталов. Было и несколько
египтян и одна русская дама по имени Лариса. Отец
Джон, как всегда,
напустил дыма от кадила так, что не было в храме
ничего видно из-за этого
дыма.
Заранее скажу, чтобы не интриговать
читателя: малярия нашлась в крови и у
больного Шарлаева, и у внешне здорового Грила. Но
эти результаты мы узнали
не сразу, а через несколько дней, так как сегодня
же мы втроём (я,
Костенко и Шарлаев) временно покинули Лусаку.
Покидая Лусаку, Шарлаев сказал Грилу,
что мы едем без визы в Конго-Заир
на недельку, изучить свойства этой страны (мы
хотели спастись от
преследования Грила и от его врачебно-лечебных
наставлений). Грил,
наслушавшись речений г-на Жукова, решил, что мы
самоубийцы, но
отговаривать не стал, понимая, что с
шизофрениками, то есть с нами,
спорить бесполезно.
Попрощавшись с Грилом, Кириллом,
Андреем и отцом Джоном, мы оставили в
церкви часть своих вещей и распрощались с
замбийской столицей, собираясь
вернуться сюда через неделю вновь. Вскоре мы уже
ехали в большом
грохочущем кузове грузовика на юг, в сторону
намибийской, ботсванской и
зимбабвийской границ.
11 декабря,
понедельник. Больные малярией приботсваниваются
Мы с Шарлаевым были уже в совсем
никаком самочувствии, когда наутро
приехали в город Ливингстон. Все симптомы
малярии были налицо, затягивать
не стоило, и мы направились в ближайшую аптеку.
- У вас есть что-нибудь от малярии? -
спросили мы аптекаря.
- Есть, - отвечал аптекарь, - хлороквин,
ородар, фанзидар...
- Он, он! Давайте нам поскорее
фанзидара, и побольше! И воды принесите,
пожалуйста! - на глазах изумлённого аптекаря мы
тут же распечатали и
выпили по три таблетки фанзидара, и прикупили ещё
про запас, на случай,
если симптомы малярии не прекратятся вскоре.
Когда мы, наконец, направились в
дальнейший путь, мы (наверное, под
действием малярии) никак не могли решить, куда
ехать - в Намибию или в
Ботсвану! Здесь практически в одной точке
сходятся границы четырёх стран
- Замбии, Зибабве, Бостваны и Намибии. Решили -
куда поймаем машину,
туда и поедем. Машина довезла нас до Казунгулы,
где паром в Ботсвану,
решили - судьба, поехали туда.
Мы поставили выездные штампы, паром
перевёз нас через полноводную Замбези,
и мы оказались в другой, дивной стране.
Огромное число живности. Мы, по ошибке,
заехали в сторону национального
парка Чобе, и сидели, стопя в обе стороны. Или
проехать через весь парк и
выехать, опять-таки, в Намибию, или вернуться
обратно на перекрёсток и
углубиться в Ботсвану? Вдруг, пока мы ждём машин,
из-за дорожного
знака-щита выглядывает огромный слон. Вовка
сразу побежал фотографировать.
Только вернулся - выбежали толпы обезьян. По
дороге скачут, лазят по
деревьям - десятки обезьян, повсюду! Только
нафотографировались - глядь,
целое стадо слонов! Человек шесть-семь. Мы с
Вовкой бросились в лес, за
ними. Олег остался караулить рюкзаки - а то
затопчут ещё другие слоны.
Фотографировали слонов, пока им это не надоело, и
они дали дёру. Мы
погнались за слонами, но всё стадо скрылось из
виду в лесу, сопровождаемое
толпой белых птиц, питающихся слоновьим калом.
Мы сидели на этой ложной дороге, и чуть
всё же не уехали в Намибию, но
потом поймали машину обратно на перекрёсток. Был
уже вечер, и с машинами
было глухо. Пытались поменять доллары, но никто
не знал, что это такое.
Заночевали у самой трассы. Всё думали, что будет,
если ночью наступит
слон - их здесь развелось не в меру много. Ночью
слоны так и не пришли,
наверное они тоже спали, но когда я надевал
ботинок, в нём оказался, о
ужас! - огромнейший жук, который занял чуть не
треть ботинка. В детстве я
мечтал о таком жуке, а сейчас вытряхнул, и он
попал в палатку и напугал
спящего В.Шарлаева. Вскоре выгнали жука. Здесь
также есть сороконожки,
шмели, жирафы, ослы и все виды животных - только
люди редки.
Перейти
дальше, в главу "БОТСВАНА"
Вы читаете книгу
Антона Кротова © "200 дней на юг, или
неоконченная кругосветка"
Москва, АВП, 2002 г.
Здесь можно заказать
эту книгу в "бумажном виде", снабженную
рисунками автора.
Написать
письмо автору этой книги. Другие книги А.
Кротова на сайте АВП.
Написать письмо автору
сайта "Африка для всех!"
www.africa.travel.ru