- Что вам нужно?
- Я – путешественник-автостопщик, у вас должна быть для меня информация… записка
там какая-нибудь…
- Сейчас, минуточку. Подождите, я позвоню консулу, будет для вас «информация».
- Только если удобно его в такое время будить…
- Да-да. Сейчас вам откроют.
На территории посольства ревет дизель-электростанция. Весь город погружен в темноту,
но из посольства меня слепят прожектора, сбоку подсматривают видеокамеры… не могу
разглядеть человека, открывающего дверь. Удивительно, да это же …Юрий Генералов, один из
участников нашей экспедиции. Юра имеет устойчивую кличку «Кактус», ибо состоит в
российском обществе любителей кактусов и даже делает в интернет сервер по торговле
кактусными книгами. Уже несколько дней Юрий живет в медицинском кабинете посольства, и,
за это время, как мне показалось, порядком успел надоесть всем тамошним работникам. По
крайней мере, подошедший консул встретил меня очень прохладно. Разговор состоялся
примерно такой:
- И что вы все претесь в Судан, как будто в нашем посольстве для вас медом намазано?
- Ну, в общем, Судан замечательная страна и мы не имеем целью приезда посещение
Вашего посольства… А вообще-то у нас сейчас кругосветное путешествие.
- Не слишком ли часто? В прошлом году тоже ваши приезжали, вместе с этим,
бородатым, как его… Кротовым!
- В прошлом году разведывали дорогу. Ведь до того считалось что в мусульманских
странах вообще невозможно автостопом ездить! – Оправдываюсь я за прошлогодний
приезд, соображая, чем же так рассержен консул, ведь в прошлом году наших здесь
очень хорошо принимали – с банкетом и бассейном…
- Вот что молодые люди: посольство – не гостиница. Нечего вам здесь квартироваться –
у нас и так места мало.
- Извините, мы не хотели у вас квартироваться. Просто назначили стрелку у ворот,
чтобы удобнее было. Если позволите, я переночую в вашем парке в палатке, а утром
уйду после стрелки…
- Ладно. Ночевать можешь вот с ним (с Юрой) в мед кабинете. Охранник покажет тебе
где можно помыться. А завтра в 12 чтобы вас не было!
- Хорошо. И на этом спасибо.
Прошедший дождь подтопил пол в медицинском кабинете. Спать пришлось в сырости,
всю ночь кусали комары – палатку в узкой комнате не поставишь, а в Хартуме уже встречается
малярия. В общем, знал бы – даже не пошел бы в родное посольство.
Вот так, наши богатые белые начальники, оказались куда менее гостеприимными, чем
черные суданцы.
Утром, более лояльные к путешественникам сотрудники, проводили меня на кухню в
жилой корпус и показали комнату для помывки и стирки. Приехал Сергей Лекай, обговорили с
ним ситуацию и решили выписываться из посольства и искать альтернативную вписку
самостоятельно. Хотя, нужно заметить, помещений пригодных для сна здесь было
предостаточно. Атташе посольства РФ в Хартуме, 16-го сентября улетал в Москву, в отпуск.
Мы взяли у него московский телефон и отдали отснятые фотопленки. Спасибо Андрею и его
супруге Анне, за то что передали фотопленки нашим родителям в целости и сохранности! Без
личной помощи таких вот бескорыстных людей, как Андрей, нам пришлось бы возить все
отснятые пленки много месяцев, рискуя утратить бесценные снимки.
Прибрались в лазарете и выписались. Юра Генералов пошел искать ночлег у знакомых
врачей, а мы с Сергеем, в местный университет. По дороге зашли в интернет-кафе, коих в
посольском квартале Аль-Амарат оказалось множество. Быстро и бесплатно отправили
сообщения всем людям, о том, что мы благополучно достигли Хартума.
Автостоп по столице Судана приятен и бесплатен. Даже местные люди с удовольствием
ездят на попутках, и платить за подвоз по городу не принято.
Столичная агломерация состоит их трех городов на слиянии Голубого и Белого Нила.
Омдурман – старинный город с множеством мечетей, базаров и районов одноэтажной глиняной
застройки на десятки километров по левому берегу Нила. Собственно Хартум –
административный центр страны, министерства, банки, правительственные дворцы на правом
берегу Нила. Здесь же посольский квартал и автобусный сук-шабиль. Самые высокие
гостиницы Хартума достигают фантастической высоты в девять этажей - небоскребы! Хартум-
Северный – молодой город-спутник столицы, ниже слияния Нила, самый молодой в Судане, с
современной застройкой, парками и садами. Все три города связываются автомобильными
мостами с круглосуточным потоком автомобилей и маршрутных микроавтобусов.
Университетский городок оказался уже закрыт на ночь. Мы вписались в яхт-клуб на
набережной Нила, помылись в душе и пошли «кутить» по столичным улицам.
В тот прохладный вечер перебоев с электричеством не было и ювелирные лавки предстали
перед нами во всем своем золотом блеске. Сейчас я даже жалею, что у нас не хватило наглости
попросить и там что-нибудь в подарок. Наверняка подарили бы!
Мы гуляли в толпе торгующих и покупающих. Продавали все и вся: фрукты, овощи,
лепешки, сотовые телефоны, зонтики и шлепанцы, фруктовые напитки и чай-каркаде. Опять мы
удивлялись что никто не обращал на белых мистеров ровным счетом никакого внимания, хотя
других белых людей вне посольского квартала мы так и не встретили. Еще утром я обменял в
магазине напротив посольства 20 американских долларов, так что теперь мы могли по выбору,
либо покупать, либо просить в подарок. Впрочем, Лекай все равно расплачивался деньгами,
которые ему подарили богатые суданские водители.
Пропитание на свои деньги для нас было бы в Судане разорительно. Бананы на рынке
Хартума стоили около половины доллара, хотя были вкуснее и слаще московских. Остальные
товары, как и в любой другой стране, охваченной многолетней гражданской войной, весьма
недешевы. Здесь мало что производят сами, в магазинах, в основном, импортные вещи. У
северного правительства не хватает денег, чтобы победить «повстанческую армию» мятежного
генерала Гаранга. Хартумские власти мечтают навести-таки во всей стране мусульманский
порядок-шариат, и разработать нефтяные месторождения на юге. Сейчас весь бензин здесь
привозной и дорогой. Естественно, что капиталистические страны не хотят появления на
нефтяном рынке еще одного арабского конкурента и всячески поддерживают «борцов за
свободу». Сейчас многие посольства из Хартума изгнали, а в бывшем здании посольства США,
по слухам, даже сделали музей антиамериканской пропаганды. Самолеты западных
авиакомпаний не летают в Судан, и почти во всех справочниках эта страна характеризуется как
«очень опасная» типа Афганистана, и туристические поездки сюда никто не организует. Да и
нечего, к счастью для нас, показывать американским пенсионерам в Судане, так что арабское
гостеприимство здесь еще не испорченно кошельками и тапочками белых туристов. К русским,
как уже отмечалось, отношение хорошее, потому что мы обучили для Судана очень много
инженеров, учителей и докторов. В университете до сих пор функционирует кафедра русского
языка, куда мы и направились 10 сентября 2001-го года, оставив свои рюкзаки в яхт-клубе.
На кафедре мы встретили множество русскоговорящих людей и очень радушный прием.
Над телефоном висела до боли знакомая бумажка, на которой по-русски было написано такое
понятное все нам объявление: «Внимание! Разговор по служебному телефону не больше трех
минут!» Студенты шестого курса и аспиранты уже вполне сносно говорили и читали, а вот
практиковаться им было не с кем. Работники посольства относились к ним, по непонятным
причинам, очень холодно. Даже не поделились материалами, когда студенты делали выставку к
двухсотлетию Пушкина. РКЦ в Судане нет, хотя русскоязычных людей довольно много, да и у
студентов есть стремление к более глубокому изучению русской культуры.
На перемене девушки-студентки собрались в кучку и о чем то перешептываются,
поглядывая на нас. Наконец, самая смелая подходит к нам, все остальные замолкают
(смертельный номер! Мы кажемся им существами с далекой планеты!)
- Извините пожалуйста. – Обращается девушка по-русски. – Подскажите, который
сейчас час?
- Двенадцать двадцать. – Отвечает Сергей, а я уже хочу продолжить знакомство…
- Спасибо! – Радостно восклицает девушка и убегает к подругам. Эксперимент удался,
но продолжения пока не получил.
Посовещавшись с преподавателями, решили так: мы будем гостить у разных студентов по
очереди, чтобы никому не было обидно. А днем нам будут показывать Хартум и прочие
достопримечательности. Но сначала мы попросились в интернет.
Здание университета было построено англичанами в IXX-ом веке, сводчатые потолки и
высокие окна напоминали старинную крепость. В одном из залов на втором этаже, сделали
интернет-центр. Студенты пользовались им за небольшую плату и по предварительной записи.
Для гостей из далекой России выделили пару компьютеров бесплатно и вне очереди. Антон
Кротов сообщал, что он и Григорий Кубатьян живут у русских врачей. Еще у одного врача, в
Омдурмане, нашел вписку Олег Сенов. Таким образом, благодаря «гостевой книге
кругосветчиков» на сайте АВП мы провели «виртуальную стрелку в Хартуме» и лишний раз
мозолить глаза у ворот нашего посольства вроде и незачем. Забили следующую стрелку на 16
сентября, в Гедарефе, последнем суданском городе перед границей с Эфиопией. Я быстро
проверил почту и написал несколько писем, после чего поехал с новым знакомым, студентом, в
национальный музей. А Сергей, плохо знакомый с компьютером, остался писать длинное
письмо жене.
В это время со студентом Мухамедом (это имя в Судане типа нашего Ивана) посетили
Национальный музей. Он расположен на той же набережной что и наш яхт клуб и университет.
Но из-за того же президентского дворца пришлось объезжать его двумя маршрутками. Пока
добрались – музей закрылся на ремонт – обратно доехали автостопом в три раза быстрее.
Вечером нам назначили стрелку с аспирантом, у которого мы будем ночевать в
Омдурмане. Стрелка была в кафе на рынке. В Судане «сухой закон», в кафе продают только
соки и коктейли, но зато без всяких консервантов – все фрукты выжимаются на твоих глазах,
смешиваются с мороженным или льдом. Манипулируя африканскими экзотическими плодами,
бармен добивается самых фантастических расцветок – и все очень вкусно. До вписки едем в
автобусе-лори за 25 копеек.
По пути знакомимся с нашим вписывателем. Тоже Мухамед, аспирант пятигорского
политехнического университета. Политолог. Шесть лет живет в России, сейчас приехал домой
писать диссертацию. Пишет так же в суданские газеты и журналы политические обозрения о
ситуации в России, о новом русском президенте, о взаимоотношении наших стран. Оказалось,
что суданские политики очень тщательно следят за ситуацией в нашей стране. Примерно 17
сентября в суданской газете должна была выйти статья о нашей экспедиции.
Мухамед очень здраво рассуждал о российских делах, даже рассказывал анекдоты про
грузин и армянское радио. По окончании образования, года через три, он будет работать в
суданском МИДе, скорее всего в посольстве в России или на Украине. Сейчас мы приехали в
его «родовой» дом, где живут его родители, многочисленные сестры, братья и их жены…
Думаю, его семье было очень интересно посмотреть на русских людей, среди которых живет их
сын. А нам, не менее интересно, было посмотреть как живет богатая суданская семья. Мухамед
до поздней ночи рассказывал нам о семейном укладе, истории и жизни современного Судана, о
перспективах развития противостояния с южными мятежниками…
Договорились, что утром нас отвезут на самый большой рынок Африки, который
называется «LIVIA» и располагается на западной окраине Омдурмана. В девять утра отец
Мухамеда заехал в ворота дома на «Москвиче». Да-да! Это был советский автомобиль, за
отсутствием зимы и дождя он совершенно не проржавел за четверть века эксплуатации. На
арабский манер его переделали в мини-грузовик. Мы забрались в кузов и поехали по узким
улочкам Омдурмана, лавируя среди ослиных повозок и моторикш.
Базар оказался чудовищно огромен. Нас высадили возле «мебельных рядов». Мы
прошли почти километр, а все никак не кончались бесконечные ряды железных кроватей и
паролоновых подушек… Я подумал, что покупать нам нечего не надо, а толкаться в толпе на
таком огромном рынке, да на 40-ка градусной жаре – удовольствие небольшое. Сергей Лекай
все же решил остаться некоторое время на рынке, а я хотел поехать на Белый Нил, с тем чтобы
искупаться в водохранилище в 35-ти километрах выше Хартума.
Из Омдурамана в Хартум доехал быстро, всего на двух машинах. Нашел трассу в
населенный пункт с романтическим названием Kosti. Но дальше все машины оказывались очень
локальными, подвозили с удовольствием, но мало. До деревни Aulia сменил шесть или восемь
машин. Лори остановился на базаре, в двух километрах от деревни. Пошел направо, вниз по
течению Белого Нила. Неожиданно попал в воинскую часть, меня окружили караульные
солдаты, проявившие свойства египетских ментов. Хуже было то, что у меня не было ни
регистрации, ни разрешения на перемещение куда бы то ни было.
- Кто такой? Стой, стрелять будем! – Понятно было без перевода.
- Все в порядке. Здравствуйте. Я – русский путешественник.
- Что ты тут делаешь? Это военная зона!
- Я не знал. Я хочу искупаться в Белом Ниле.
- Паспорт, пермит (пропуск)?
- Ой, а я паспорт в Хартуме оставил. Я же купаться поехал – чтобы не украли, пока
купаюсь… - Лучше сказаться без паспорта совсем, чем нарушителем закона о
регистрации.
- Мы тебя арестовываем. – Сурово заявил начальник караула и меня повели в казарму.
Долго разбирались, зачем я приехал в эту деревню, оказавшуюся «военной зоной».
Отпустили, когда я пообещал, что возвращаюсь обратно в Хартум и пошел в сторону базара. Но,
скрывшись в деревне, свернул-таки налево и вышел к долгожданному Белому Нилу. Река
разлилась (в верховьях дожди) в ширь, на несколько километров затопив окрестные поля. Вода
действительно была белой из-за какой-то взвеси. Посреди бескрайнего молочного озера торчали
затопленные деревья, а под водой угадывались возделываемые поля. Напоминает картины Дали.
Где находиться русло реки – разглядеть невозможно, где купаться – тоже неясно. Наверняка
есть крокодилы. Сфотографировал и пошел на сук-шабиль.
Купил в магазине бутылочку ледяной «колы», сел на стул – сижу пью. Общаюсь с местным
жителем.
- …И вот, я хотел искупаться в Белом Ниле, но оказалось что здесь – сплошные военные
зоны… - Жалуюсь разговорчивому собеседнику.
- Эй, друг! Ты не туда пошел. Не надо было ходить в деревню. Купаться нужно не в
реке, а в водохранилище, возле плотины! – Вечно эти иностранцы все напутают.
- Да? Действительно я ошибся. А где эта плотина
- Вот по этой асфальтовой дороге два километра в горы. Там все и купаются – и вода
глубже и крокодилов нет. – Запросто выдал мне все военные секреты деревенский
болтун.
- Спасибо большое. Прямо сейчас туда и отправлюсь!
До плотины доехал в кузове грузовика. Охранники переполошились – иностранный шпион
на стратегическом объекте. Их можно понять: партизаны только и мечтают взорвать эту
плотину и белой водой смыть с лица земли ненавистный Хартум. Но молодые суданцы в
изобилии купались в водохранилище по всему берегу. Я крикнул солдатам, что дамба мне не
нужна, а хочу только искупаться и побежал между кустов и групп купающихся, вдоль воды.
Когда уже обсыхал на берегу, подошел молодой парень лет 20-ти в джинсах и черной
футболке, и потребовал мой фотоаппарат. С ним был еще и дряхлый старик, опиравшийся на
гнутую палку.
- С какой это стати я должен отдавать тебе своя фотоаппарат? – Удивленно спросил я,
такого даже египетские полицейские себе не позволяли!
- Я – security .
- А я – teacher. Какие проблемы?
- Здесь военная зона. Ты можешь быть шпионом, немедленно достань и отдай мне свой
фотоаппарат! – «Боец невидимого фронта» был не очень уверен в собственной власти
над иностранцем, чувствовалось по голосу.
- Еще чего! Откуда я знаю, кто ты такой? И почему я должен отдавать фотоаппарат? Я
ничего не фотографировал, не шпионил. Только искупаться захотел.
- Ты – иностранец. Иностранцам запрещено здесь находиться.
- Почему? Я только купаюсь в Ниле. Я не дам тебе фотоаппарат, пошел вон, отстань от
меня! (– «Граждане, родненькие, да что же это делается!» – Вспомнил я сцену в
трамвае с карманником Кирпичом и Глебом Жигловым.)
- Подожди у меня! Сейчас схожу за подмогой! – Грозно пугает меня любитель
фотоаппаратов.
- Правильно, иди, может кого поумнее приведешь!
Египтоподобный человек ушел, а старик остался меня сторожить. Мой рюкзак он трогать
не пытался, а я не стал ему показывать нахождение моего фотоаппарата. Пока шла подмога, еще
раз поплавал в водохранилище. Над моей головой уже стали кружить орлы, когда привели еще
одного человека, оказавшегося более умным. У него было удостоверение, он знал английский и
даже несколько слов на русском (ГЭС и плотину строили с участием СССР).
- Почему ты не подчинился этому охраннику?
- Откуда я знаю кто он такой и зачем ему мой фотоаппарат?
- У него есть удостоверение.
- Но у него нету полицейской формы, а удостоверение на арабском языке. Может он вор
багдадский?
- Но он прав! Иностранцу нельзя здесь находиться и фотографировать стратегическую
дамбу.
- Но я не фотографировал ее! Я вообще не вынимал аппарат из рюкзака. Я только
купался.
После короткого трехстороннего совещания, решили оставить мой фотоаппарат в покое,
при условии, что я не буду вынимать его из рюкзака до самого Хартума. Меня сопроводили на
трассу, вписали в машину до базара, а оттуда в две машины я вернулся в университет.
Вечером ехал в Омдураман на вписку, застопил доктора на «Мерседесе». Редкий случай, он
не знает русского, учился в Индии, но с удовольствием вызвался отвезти по нужному адресу.
Тут пора заметить, что привычных нам адресов в Судане нет – если ты такой богатый, то заведи
абонентский ящик на почте и сам заходи за письмами. При поисках дома указывается только
некий район, он у меня был написан арабскими буквами в записной книжке. Доктор долго ездил
по бесконечной одноэтажной темной деревне, но я путался как сорок разбойников в известной
сказке. Помогло, что рядом с адресом, Мухамед написал и свой домашний телефон. Доктор
высадил меня у магазина, еле уговорил его уехать домой. Из магазина позвонил на вписку, по-
русски не понимают, помог продавец – через 10 минут пришли четыре женщины в
разноцветных платьях и стали неподалеку, перешептываясь. Хозяин магазина уже угощает меня
бутербродами и холодной колой.
- Эй, посмотри, это не за тобой пришли? – Показывает он мне на группу женщин.
- А я откуда знаю, может и за мной… – Дома-то я видел их лишь мельком и без платков.
- Эй, вы! Что стоите? За русским пришли? – Одна из девушек тихонько кивнула и
сделала шаг вперед.
- Так забирайте этого, других здесь нету. – Шутя командует мой новый друг, хлопая
меня по плечу. - Иди сними – не пропадешь, если Аллах даст.
- Спасибо за угощенье. Я пошел.
Женщины молча пошли мимо бесконечных темных заборов и через три поворота
привели меня в знакомые ворота, где сидит довольный Лекай с арбузом на коленях.
- Ну вот и слава Аллаху! А где же Мухамед?
- А нету его еще.
- А ты как дорогу нашел?
- Да так же как и тебя, меня его сестры привели! – Улыбается Сергей. – Вот, по дороге
арбуза стрельнул.
Наш вписыватель пришел только после девяти часов, опять получился поздний ужин с
долгими разговорами. Назавтра нас пригласили на небольшой пикник со студентами,
желающими пообщаться на русском языке.
На следующий день посещали музеи, интернет-центр. Сфотографировали настоящего
живого крокодила в вольере. Это был единственный живой крокодил, которого нам
посчастливилось увидеть своими глазами на всем протяжении Нила, от устья до истока.
В специальном студенческом офисе решил сделать себе «международную карточку
учителя». У нас в России, в последнее время широкое распространение получил
«международный студенческий билет» - ASIK. Он дает множество скидок для студентов в
музеях западных стран, а так же на некоторых железнодорожных и авиалиниях. А вот
аналогичной карточки для учителя, в России я пока не встречал. Стоило удостоверение 25 000
суданских фунтов (10 долларов), но я как раз и беспокоился о том, на что бы потратить
суданские деньги – скоро в Эфиопию, а деньги почти не тратятся!
Вечером состоялся обещанный «пикник со студентами». Впятером уехали автостопом в
Хартум-Северный и расположились на травке в парке. Студенты расспрашивали о жизни в
Москве, мы подробно и откровенно отвечали. К концу пикника между нами исчезло то
напряжение, которое бывает с «людьми из другого мира» и мы тоже задали множество
вопросов. Там где студентам не хватало знания русского языка, Мухамед делал «литературный
перевод» на арабский.
- Скажите, пожалуйста, - Подняла изящную руку, набравшись храбрости, самая
скромная студентка - А как в России знакомятся парень и девушка? Как молодые люди
находят своего будущего супруга?
- Ну… на этот вопрос вам лучше ответит Сергей, он, как женатый человек, лучше знает.
– Перевожу я на товарища ответ на вопрос этой импровизированной пресс-
конференции.
- Ну, как знакомятся… Просто знакомятся, потом встречаются, потом женятся. Что тут
рассказывать? – Смущенно говорит Сергей.
- А почему бы об этом не рассказать Мухамеду, он же уже шесть лет прожил в
Пятигорске, и не хуже нас изучил этот вопрос! – Подкалываю я аспиранта, выручая
Сергея.
- Э-э. Нет. Я то, конечно, мог бы рассказать. Но ведь я не русский. Так что, давайте,
отвечайте сами. – Заулыбался белыми зубами Мухамед, самый старший из всех нас по
возрасту.
- Хорошо, я расскажу все, как есть, но только потом вы честно мне расскажете, как это
происходит в современном Судане, договорились?…
В общем, «встреча прошла в дружественной и доверительной обстановке». На прощанье,
уже в темноте, стали фотографироваться на память со вспышкой. Но на фотоснимках хорошо
видны только двое белых иностранцев, а вот суданцы, из-за своей природной черноты
совершенно сливаются с темным фоном.
Ночевать поехали на новую вписку к студенту, на южную окраину Хартума.
