кругосветчиков: Лапшин и Кротов приехали от тетушки Елизаветы, Мамонов и Степанов
приехали из экзотической страны Малави, Костенко и Шарлаев - из Танзании. Сергей Лекай и
Олег Сенов отделись от нас по тактическим соображениям, и из Дар-эс-Салама поехали на юг,
чтобы встречать новый год в Мозамбике и попытаться изготовить приглашение для ЮАР в
Мапуту.
Чтобы отпраздновать встречу и вызволение из лап танзанийской полиции, послали гонцов
с супермаркет и купили по карточке «Сбербанка» кучу езды: консервы, соки, йогурты, булки и,
специально для любителей, баночного пива. Сидим прямо в почтовом зале, угощаемся,
обсуждаем планы и слушаем рассказы про Малави. Тут к нам подходят двое вооруженных
полицейских и желают арестовать Владимира Шарлаева и Олега Костенко. Но наши товарищи
уже столько раз арестовывались за последние три месяца, что это не вызвало у нас никаких
особых эмоций. Все «преступление», на этот раз, оказалось в том, что в Замбии запрещается
распивать алкогольные напитки в общественных местах. В полицейском участке с
«алкоголиков» требовали крупный штраф, то потом, поддавшись на уговоры, отпустили «на
первый раз», получив клятвенные обещания никогда больше не пить пива в общественном
месте.
Ходили в любимую пиццерию, из РКЦ звонили консулу и все шестеро ездили к нему на
беседу.
Посещение местного посольства ЮАР оставили на завтра, а чтобы не ждать утром
запаздывающих, решили сегодня найти вписку на всех шестерых. Благо в посольском квартале
нет недостатка в церквях и миссиях. Первой по дороге нам попалась «The Apostolic Haith
mission of Zambia» Longacres Tabernacle p.o.Box 3466, Lubu rd. Познакомились с главным
миссионером и заночевали в классах церковной школы. На ночь опять пришлось ставить в
комнатах палатки, для защиты от малярийных комаров.
Снова большой толпой, но теперь уже «всего лишь» вшестером, приехали автостопом к
воротам посольства ЮАР в Замбии. Охранники нас обыскали металлоискателями и изъяли
даже перочинные ножи. Мы удивились, насколько боятся здесь «страшных русских». Даже к
«обезоруженным» консул ЮАР вышел разговаривать только через толстое стекло.
- Как ваши фамилии? Ага… Kostenko… Krotov… Да-да. Вы те самые. – Прочитал консул
какую-то бумагу.
- Что, неужели нам прислали визы из Танзании?! – Удивились мы.
- Я сожалею, но я не имею права с вами даже разговаривать.
- ?!
- Вот тут ко мне пришел факс из московского посольства ЮАР, чтобы я даже не
разговаривал с вами, пока в Москве не будет приглашение. Вот тут все ваши фамилии и
паспортные данные…
- Как же так?! Мы приехали в Замбию специально, в надежде что наш вопрос сможет
рассмотреть консул ЮАР в Лусаке, без обращения в Москву…
- Нет-нет. Вы – русские. Визу вам могут дать только в Москве. Я даже не стал бы принимать
у вас документы. А уже после «такого» факса, тем более.
- Тогда посоветуйте, как нам быть? Стоит ли обращаться в посольство ЮАР в Намибии,
Ботсване… Как нам вообще продолжить кругосветку, ведь уплыть за океан мы можем
только из Кейптауна – другие порты на африканском континенте слишком мелкие, и туда
не заходят трансатлантические суда…
- Я ничем не могу помочь. И наши консулы в других странах тоже. Этот факс отправили во
все посольства ЮАР, так что обращаться в другую страну вам тоже бесполезно. Ищите
приглашения и обращайтесь с ними в Москву, может быть тогда вам и пойдут навстречу.
«Вот так путешествие! – Удивлялись мы – Получается, главная трудность не проехать
через всю Африку, а сломить противодействие чиновников! Что российские бюрократы, что
южноафриканские – одинаково не любят путешественников» - Размышляли мы вслух, выходя
из посольства.
В этот день мы посетили так же представительство «Уральской золотоплатиновой
компании». Владимир и Нина Дмитриевна Сапожниковы встретили нас очень радушно,
проводили в свою квартиру. Там мы общались с попугаем, говорящим на трех языках, пили чай
и смотрели видеозаписи Михаила Задорнова.
Через три дня наши соотечественники улетали домой, в Екатеринбург, встречать новый
год. Мы договорились передать с ними в Москву очередные отснятые фотопленки.
Вечером забрали из миссии рюкзаки и пошли искать более правильную церковь, с едой и
телефоном. (В Лусаке каждый, кому надо хоть куда-нибудь звонить, имеет мобильный телефон,
общественные телефоны – большая редкость, и весьма дороги.)
В этот вечер первой нам попалась большая католическая церковь с очень цивильными
хозяйственными и жилыми постройками.
- … Я не могу вас вписать сам. Мне нужно позвонить начальству. – Отвечает священник.
- Богу?! – Антон вопросительно поднимает палец вверх.
Но «начальник» по мобильному телефону, не разрешил такое богоугодное дело, как вписку
путешественников. Разочаровавшись в католиках, пошли по улице дальше и через двести
метров зашли к Евангелистам.
- … Мы не можем оставить вас на ночь в храме, так как здесь нет даже сторожа и
небезопасно.
- Мы не боимся ничего. Мы уже четвертый месяц ночуем в разных местах, в том числе в
палатках…
- Вы сами-то какой религии?
- Православные христиане.
- А почему вы не пойдете в свою церковь?
- А разве в Лусаке есть православная церковь?! – Удивились мы.
- Есть. Хотите, я вас отвезу туда на своей машине?
- Конечно!
Уже в темноте въезжаем в открытом кузове в ворота «Coptic Orthodox Church». Мне этот
район хорошо знаком, это недалеко от сикхского храма, но сикхи нам ни слова не говорили о
православном соседстве.
Так мы познакомились с «лучшим человеком в Африке»:
Отец Джон, сам из Египта, приял нас буквально как родных. Каждого искренне обнял и
расцеловал. За чашкой чая подробно расспросил нас о нашем пути и вписал в церковную
школу. На территории церкви, кроме собственно храма, есть православная школа, медицинский
центр (даже кабинет УЗИ!), трапезная, хозяйственные постройки и дом самого «фазера».
Уже после 23-х часов пригласили на щедрый ужин, приготовленный специально для нас. А
на десерт было шоколадное мороженное!
Утром все желающие пошли на службу. Я не люблю «мимикрировать под верующего» и не
хожу в церковь, хотя бы потому, что являюсь приверженцем теории эволюции Ч. Дарвина. В
это утро остался в комнате один, ставить заплатки на износившиеся одежды. Некоторые
читатели, возможно, спросят меня: «Если ты атеист, то зачем вписывался в храмах?» Отвечу
честно: «Я не против религии как таковой, я против некоторых поступков
священнослужителей. Если человек хочет сделать ДОБРОЕ ДЕЛО ЛЮДЯМ, то я буду только
рад этому. Так же как и сам я, делаю добрые дела ЛЮДЯМ, не спрашивая при этом
национальность, религию, семейное положение и гастрономические пристрастия…»
